Вот тут на днях в очередном обсуждении темы «ощелачивания» организма в меня кинули следующим:
Действительно, на фото изображён Отто Генрих Варбург (1883—1970), немецкий биохимик и физиолог. Действительно, ему в 1931 году была присуждена Нобелевская премия в области физиологии или медицины. А вот дальше начинается альтернативная реальность.
Во-первых, наградили его вовсе не за открытие рака, хотя именно на опухолевых клетках он изучал обмен веществ и открыл природу и функцию дыхательных ферментов — с такой формулировкой он и стал нобелиатом. Во-вторых, эту фразу Варбург не произносил никогда — можете проверить, она присутствует только в этой цитате. Мало того, он никогда не мог её произнести по одной простой причине: она вообще не укладывается в канву его работ и слишком категорична для нормального учёного.
Первопричиной рака он считал «замену дыхания с использованием кислорода в теле нормальной клетки на другой тип энергетики — ферментацию глюкозы», в результате чего развивается ацидоз, то есть снижение рН. Об этом можно прочитать в его нобелевской лекции, можно — в его более поздней публикации в журнале Science. Согласно гипотезе Варбурга, это происходило из-за ингибирования митохондриального дыхания, а потенциальным терапевтическим механизмом, по его мнению, могла бы быть реактивация митохондрий. Вот только о необходимости ощелачивания или о том, что ни одна болезнь не может существовать в щелочной среде, нигде речи не шло.
Хотя нет, вру, шло. И примерно в то же время. Но совсем не у Варбурга. На рубеже XIX—XX веков шла активная борьба между двумя парадигмами в микробиологии. Первая из них — так называемый мономорфизм. Согласно ей, любой микроорганизм происходит от точно такого же и сам даёт жизнь себе подобным. При этом форма, размер и количество потомков остаются приблизительно в одних и тех же пределах. Этой точки зрения придерживались Луи Пастер, Рудольф Вирхов и Роберт Кох. Вторая парадигма — плейоморфизм. Её сторонники считали, что все многообразие микробов — это лишь последовательные стадии развития неких изначальных организмов, причём форма, размер и количество потомков могли сильно варьировать. Самое интересное, что пример таких вариаций был перед глазами — недавно открытый малярийный плазмодий, отличающийся очень замысловатым жизненным циклом с многообразием форм и прочих характеристик.
Одним из самых убеждённых плейоморфистов был немецкий зоолог и энтомолог Гюнтер Эндерляйн (Günther Enderlein, 1872—1968), который придумал, по сути, альтернативную микробиологию со своей сложной терминологией, не совпадающей с общепринятой. Согласно его гипотезе, изложенной в 1925 году в основополагающем труде «Циклогенез бактерий», существуют мельчайшие частицы живого — протиты, коллоидные белки размером 1—10 нм. Пока они небольшие, их существование в другом организме не только оправданно, но и необходимо. Именно поэтому Эндерляйн относил протитов к эндобионтам, то есть «живым в живом».
Протиты могут сливаться в более длинные цепочки и образовывать сначала филиты, затем — симпротиты, хондриты и т. д. В здоровом организме укрупнение останавливается где-то на этом уровне, никакого вреда такие образования не приносят, наоборот, они даже полезны. Но в неблагоприятных условиях, например, при «закислении внутренней среды», формируются патогены: сначала ядра бактерий, потом сами бактерии, которые в конце концов превращаются в два вида циклоидов, грибов. Первый — мукор (Mucor racemnosus) — вызывает болезни крови, позвоночника и суставов. Второй — аспергилл (Aspergillus niger) — ответственен за заболевания лёгких, туберкулёз и рак.
Примечательно, что процесс укрупнения, по мнению Эндерляйна, был обратимым. Так, достаточно скорректировать кислотность, сместить её в щелочную сторону — и патогены начнут распадаться, а болезни, в том числе онкологическая патология, отступят. И это ещё не всё: если постоянно отслеживать pH внутренней среды, в первую очередь крови, и вовремя реагировать на «закисление» «ощелачиванием», то своих эндобионтов можно удерживать в рамках приличия — где-то на стадии безобидных и даже полезных хондритов. Знакомые мотивы, не правда ли.
Эндерляйн окончательно убедился в своей «правоте» после появления фазово-контрастной микроскопии. Благодаря изобретению Фрица Цернике он «увидел» в крови и хондриты, и формирующиеся ядра бактерий, и перерождающиеся из бактерий грибы. Другой вопрос, что к середине XX века парадигма мономорфизма победила окончательно: накопилась критическая масса научных фактов, которые подтверждали её истинность. А «увиденные» Эндерляйном образования были не чем иным, как артефактами. Так что идея ощелачивания оказалась мимо кассы.
Впрочем, как выяснилось чуть позже, на отставной идее и мутных артефактах можно очень неплохо зарабатывать, но ссылаться на Эндерляйна при этом не комильфо. А вот Варбурга, нобелевского лауреата, вполне можно притянуть за уши — тоже немец, работал примерно в то же время и даже примерно в той же области. Кто полезет проверять-то?
Видимо теми же соображениями руководствуются деятели, которые приписывают фейковые цитаты и целые интервью известным российским врачам. Вот, например, фрагмент абсолютно бредовой по содержанию статьи, где общение происходит с главой несуществующего Института паразитологии Евросоюза. Подозреваю, Леонид Михайлович сильно удивится, если узнает о своём новом «назначении»:
А вот Евгений Иванович Чазов, всю жизнь отдавший кардиологии. В его уста тоже вкладывают редкостную чушь:
К распространению следующих цитат можно легко подключить теорию заговора. С одной стороны, словами Гиппократа и Авиценны пытаются сказать, что труд врача должен быть хорошо оплачен. С другой, можно сказать, что пользователей интернета методично приучают к мысли, что медицина может быть только платной — как завещали великие.
Есть несколько вариаций этого высказывания, но суть остаётся той же. По идее, медики должны были читать Гиппократа перед тем, как клятву ему давать. И в этом случае они бы не репостили эту белиберду, абсолютно не соответствующую духу и букве «отца медицины». Но, как показывает практика, труды выдающихся предшественников читали единицы. Остальные в лучшем случае слышали.
Чтобы проверить истинность цитаты придётся прочитать почти 1500 страниц избранных произведений Гиппократа II Великого (или приписываемых ему), изданных в 1936—1944 годах Медгизом в виде трёхтомника. Он легко гуглится для скачивания, так что либо перепроверяйте (что желательно!), либо верьте мне на слово (что нежелательно!): такого высказывания нет.
Зато в «О благопричинном поведении» есть такая фраза: «…всё, что ищется для мудрости, всё это есть и в медицине, а именно: презрение к деньгам, совестливость, скромность, простота в одежде, уважение, суждение, решительность, опрятность, изобилие мыслей, знание всего того, что полезно и необходимо для жизни, отвращение к пороку, отрицание суеверного страха перед богами, божественное превосходство» (т.1, с.111 упомянутого издания). При этом нельзя сказать, что у Гиппократа было туго с деньгами, в т. 3 на с. 340 приводится декрет афинян о всяческих почестях великому доктору за спасение эллинов от чумы. В перечень ништяков входило признание его сыном Зевса, афинское гражданство ему и детям, золотой венок стоимостью в тысячу монет и пожизненный продпаёк.
Почему подобного высказывания не могло быть у Гиппократа? Да потому что оплата услуг врача в то время было вещью неоспоримой. Поэтому в «Наставлениях» (т.1, с.121) говорится: «И я советую, чтобы ты не слишком негуманно вёл себя, но чтобы обращал внимание и на изобилие средств (у больного) и на их умеренность, а иногда лечил бы и даром, считая благодарную память выше минутной славы». То есть дело не только и не столько в деньгах, сколько в любви к людям (филантропии) и любви к своему искусству (филотехнии), и об этом тоже написано у Гиппократа.
Кстати, если уж на то пошло, «отец медицины» переживал только за очень небольшую когорту врачей — за асклепиадов, да и то только из собственной косской школы, где все в основном были повязаны родственными узами. Остальных врачей Гиппократ и его последователи считали в лучшем случае шарлатанами, причём зачастую — совершенно заслуженно.
Пару раз в спорах в меня кидали таким аргументом: мол, когда в советские времена переводили Гиппократа, оттуда намеренно убрали все упоминания о деньгах, поэтому цитата появилась лишь после перестройки, гласности, вот этого всего. Выясняется этот факт очень просто: достаточно почитать новое издание трудов (доводилось видеть трёхтомник 2012 года), чтобы убедиться — там всё то же самое. Ещё один вариант — прочитать переводы Гиппократа на английский. Спойлер: существенных различий и нарочно скрытых фрагментов текста обнаружить не удастся.
Та же самая история с конём Авиценны:
Эту цитату тоже активно репостят, но ни разу не приходилось видеть ссылки на конкретный источник. Каюсь, читал не все труды Авиценны (это вообще возможно, интересно?), но с «Каноном врачебной науки» в переводе Узбекской академии наук знаком. Коней, одежд и перстней там нет. И, опять же, не могло быть, потому как статус врача (а тем более придворного, каким и был Ибн Сина) и так подразумевал некий уровень достатка, лишний раз напоминать об этом бессмысленно. Сам Авиценна, кстати, продвигал идею скромных, чистых и светлых одежд медиков, своеобразного отражения их помыслов и поступков. В этом они сходились с Гиппократом.
Ну и на закуску, классика жанра:
Причина распространения этой цитаты неясна — финансового интереса нет, внушить необходимость платной медицины никто не пытается, видимо, тут всё по любви — чисто ради лулзов. Драузио (не Драузиллио) Варелла (https://drauziovarella.com.br/) — реально существующий и весьма популярный в Бразилии врач-онкоиммунолог, популяризатор и санпросветчик, писатель и общественный деятель. Но не нобелиат, бразильцам вообще ни разу не присуждалась медицинская «нобелевка», да и в других номинациях тоже, это легко проверить на официальном сайте премии. Единственный родившийся в Бразилии лауреат — Питер Брайан Медавар — на момент присуждения премии был британским подданным.
Интересно, что даже в Википедии Варелла присутствует на португальском (что логично), немецком (что загадочно) и на русском (подозреваю, что именно из-за этой цитаты).
Сам доктор в курсе невероятной своей цитируемости в интернете, но его этот факт не радует. В интервью одной испанской радиостанции он подчеркнул:
«Я понятия не имею, сколько вложено в исследования Альцгеймера, и я бы никогда не позволил себе такой грубости, даже в баре».
В общем, как говорил Ильич:
Занимайтесь фактчекингом, дорогие товарищи, чтобы вам не устраивали майндфакинг. Буду благодарен тому, кто найдёт источник цитаты Авиценны, если он вообще существует. Если за Гиппократа могу быть спокоен, то Ибн Сину читал не всего.
Автор — Алексей Водовозов
