Тут на днях была новость о том, что Рогозин представил сербскому президенту Александру Вучичу систему жидкостного дыхания, продемонстрировав её работу на таксе. Казалось бы, не произошло ничего удивительного, если бы не реакция граждан и не желтушные заголовки СМИ.
В целом, эту историю можно разделить на 2 основных реакции:
1) «Живодёры поганые, лучше вы себя утопили, чем несчастную таксу!» — примерно такое смысл можно встретить в тысячах сообщений в соцсетях, а также в заголовках некоторых СМИ, например: «Рогозин позволил публично утопить таксу» — от Лента.ру
2) «Вот это да, будущее становиться ближе, раньше о таком только в книгах писали, а теперь отечественная наука с колен встаёт» — в СМИ технологию представляют как «инновационную разработку» и пишут, что это «уникальная система» — hi-news.ru
Проблема только в том, что это технология из 70-х годов прошлого века, а реакция зоозащитников как всегда носит крайне выборочный и потому неадекватный характер. Но давайте обо всём поподробней.
Когда эксперименты ставят на животных в лабораторных условиях, даже в том случае, когда нет никаких гарантий, что с животным будет всё хорошо, это почему-то не вызывает такого возмущения со стороны зоозащитников, чем когда происходит нечто подобное, как в этой демонстрации.
И тут либо дело в том, что в демонстрации участвовала милая такса, а не безличная лабораторная мышка, либо в том, что демонстрацию проводили российские власти. Если это реакция на них, то «топить» надо было не за собачку, а за то, что эта технология вовсе не является какой-то там уникальной и инновационной.
Один из первых опытов в работе с перфторуглеродами был произведён в СССР, в далёком 1975 году в институте сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева профессором Белоярцевым. А ещё до этого, были не столь удачные опыты, с соляными растворами с высоким содержанием кислорода, неудачными они были потому, что эта примитивная соляная смесь не позволяла удалять углекислый газ из лёгких, что приводило к скорой смерти испытуемых мышек.
Так вот, перфторуглероды, это вещество, в котором все атомы водорода были заменены на атомы фтора. Благодаря этому он имеет крайне ценные свойства и характеристики. Например, обладает абсолютной инертностью в сочетании с устойчивостью вещества. В любом агрегатном состоянии не соединяется ни с чем (ни с металлами, ни с щелочами, ни с кислотами…), оно диэлектрик.
Несмотря на эти замечательные свойства, основная проблема всё та же — выведение углекислого газа из лёгких, перфторуглероды с этим справляются плохо. Это можно было бы решить, если бы жидкость постоянно циркулировала, для взрослого человека весом 70 кг требуется поток 5 литров в минуту. Однако такая скорость вентиляции лёгких не доступна перфторуглеродам из-за их высокой вязкости.
В итоге получается, что рабочая жидкость, которую мы сможем использовать, должна обладать плотностью воды, в то время, как самая совершенное перфторуглеродное вещество на данный момент — перфлуброн, в два раза плотней воды.
Кстати, опыты по жидкостному дыханию, или жидкостной вентиляции лёгких проводились и на людях, а именно с 1989 года в Пенсильвании проводилась жидкостная вентиляция лёгких, как способ терапии младенцев со смертельными нарушениями функций дыхания. Врачи в любом случае не могли их спасти. Эксперименты показали то, что и ожидалось, краткосрочное улучшение физиологических показателей, которое сходило на нет из-за проблем вывода углекислого газа из лёгких.
Так что, кричать о том, что будущее наступило, рановато, тем более смешно говорить о том, что российская наука встаёт с колен, на примере использования технологии прошлого века. Ну а зоозащитникам чем переживать о животных, на которых сейчас ставят эксперименты, лучше активнее предлагать и разрабатывать альтернативы, такие как биочипы и более комплексное компьютерное моделирование, или использование машинного обучения.
Но и считать, что необходимое вещество никогда не будет синтезировано также не стоит, исследования в этой области продолжаются не только в России, и пока нет оснований говорить о том, что эта задача невыполнима.