Как справедливо заметил А. Деникин, «Исследуя понятие «власть», по отношению ко всему дооктябрьскому периоду русской революции, мы в сущности говорим лишь о внешних формах ее. Ибо в исключительных условиях мировой войны, небывалого в истории масштаба, когда 12% всего мужского населения было под ружьем, вся власть находилась в руках — Армии».
Что же сделали новые власти, свергнув самодержавие?
Буквально сразу же, 1 марта, был принят, а 2 марта издан печально известный Приказ №1 Центрального исполнительного комитета Петроградского Совета (Временного правительства ещё не было). «Приказ, имеющий такую широкую и печальную известность и давший первый и главный толчок к развалу армии», – писал Деникин.
Приказ требовал «немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов… Всякого рода оружие должно находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в каком случае не выдаваться офицерам, даже по их требованиям. … Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т. п., и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. д.»
Солдаты восприняли этот приказ как разрешение выбирать командиров. Пошла рушиться армейская вертикаль власти.
Уже 6 марта 1917 г. главнокомандующий армиями Северного фронта генерал Рузский телеграфировал начальнику штаба верховного главнокомандующего генералу Алексееву:
Ежедневные публичные аресты генеральских и офицерских чинов (в Пскове, Двинске и других городах. — А.К.), несмотря на признание всеми нового государственного строя, производимые при этом в оскорбительной форме, ставят командный состав армии… в безвыходное положение… Вместе с арестами продолжается, особенно на железнодорожных станциях, обезоруживание офицеров, в том числе едущих на фронт…»
(А.Г. Кавтарадзе, Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг.)
5 марта был издан Приказ №2, подтвержденный сформированным Временным правительством, сужающий действие Приказа №1 до Петроградского военного округа, – но было уже поздно.
Член Совета И. Гольденберг так объяснял принятие Приказа:
«Приказ №1 не ошибка, а необходимость. … мы поняли, что если не развалить старую армию, она раздавит революцию. Мы должны были выбирать между армией и революцией».
Военный министр А. Гучков в июне так объяснял генералу Корнилову необходимость «демократизации» армии: «Удержать армию от полного развала под влиянием того напора, который шел от социалистов, и, в частности, из их цитадели – Совета рабочих и солдатских депутатов, выиграть время, дать рассосаться болезненному процессу, помочь окрепнуть здоровым элементам – такова была моя задача».
(К слову, Гучков инициировал «революционную чистку генералитета» в марте-апреле 1917 года, в результате которой в разгар войны били уволены, по словам А. Деникина, «до полутораста старших начальников». Но об этом позже)
Пусть авторы фильма «Троцкий» и других псевдоисторических подделок хорошенько поищут и расскажут всем, где они и как нашли здесь длань большевиков, которую решили обнажить в своём знаменитом телесериале.
Следующий фактор развала армии – фактическая демобилизация армии в апреле-мае 1917 года. Об этом – в следующем материале.
Первая часть статьи — Отречение.