У Галины Иванкиной – Зины-Корзины – вышел интересный пост, посвященный недавнему прошлому. А именно, «королевам 1990-2000 годов» — фотомоделям. Да, если кто помнит – была тогда подобная «фишка» — правда, она касалась, в основном, женской части населения. (Тем не менее, и мужчин она в определенной мере затрагивала.) У «нас» она совпала с массовым распространением т.н. «глянца»: периодических развлекательных изданий, отличающихся ориентацией, прежде всего, на визуальное восприятие — как помянутый Иванкиной журнал «Cosmopolitan». На Западе, разумеется, эпоха «глянца» началась лет на двадцать раньше, где-то в конце 1960 начале 1970 годов — когда люди, получившие недостижимую до того момента безопасность, принялись с радостью забывать о проблемах и с головой бросаться в мир развлечений. Тот самый «Cosmopolitan», кстати, «глянцевым» стал именно тогда – до указанного момента журнал был литературным! (Издаваясь, между прочим, с 1886 года — такой вот «Новый мир» Нового мира!)
Тем не менее, даже на Западе 1990 годы стали наивысшего расцвета подобных изданий. Поскольку именно в это время «Конца Истории» — когда обывателю показалось, что все имеющиеся проблемы или уже решены или будут решены в ближайшем будущем – идея «абсолютного потребительства» стала действительно массовой. Именно в это время вновь актуализовано было такое понятие, как «гламур».
У нас его относят к 2000 годам («путинским нулевым» — но, на самом деле оно использовалось еще в 1930 годы. Именно в указанный период распространился культ «красивой жизни»: драгоценности, меха, дорогие автомобили, яхты, виллы, пышные приемы и балы, не уступающие тем приемам и балам, которые устраивала во время Belle Époque знать. (Собственно, «гламур» 1930 и был именно попыткой вернуться в ушедшую «Прекрасную эпоху».) Именно тогда утвердилась представление о «гламуре», как о роскоши, доступной не каждому – однако к которой можно было прикоснуться, купив заветный билет в кино. И там, созерцая «див» — всех этих Грет Гарбо, Марлен Дитрих и Джоан Кроуфорд – мечтать о том, как однажды они снизойдут со своих пьедесталов и окажутся рядом. (При этом прекрасно понимая, что не встанут и не окажутся.)
Но тогда эта эпоха закончилась Второй Мировой войной – так же, как Belle Époque закончилась войной Первой Мировой – которая серьезно подточила «бастионы гламура» даже в Соединенных Штатах. Впрочем, гораздо более важным тут оказалось то, что после войны мир кардинально изменился: на крыльях Великой Победы в мировую историю пришел новый гегемон – СССР. Который задал совершенно иной образ жизни – причем даже там, где, как могло показаться, его влияние было равно нулю. И хотя Запад в послевоенное время еще какое-то время пытался вернуться в «потерянный Рай» ушедшей роскоши, но неизбежная демократизация под действием «Советской Тени» диктовала другую модель поведения. И «гламур» ушел, уступив место более демократическим стилям – и в моде, и в музыке, и в кино, и в моделях поведения. Вместо смокингов и вечерних платьев стали пришли джинсы и миниюбки, вместо приемов – дискотеки и рок-фестивали, а вместо «гламурных» кинозвезд прошлого – образы «девчонки с соседнего двора». (Которые играли и Мэрилин Монро, и Софи Лорен, и Джина Лоллобриджита и т.д.)
Но вот наступил 1991 год, «конец Истории» — «безбожный коммунизм» был, как казалось тогда, навсегда похоронен. В результате чего потребность «маскироваться» под что-то общественно-полезное исчезла. «Общество – ничто, индивид – все!» – именно эта идея декларировалась победителями, а значит – каждый может делать все, что он захочет, в пределах своей платежеспособности, конечно. Роскошь снова стала общественно-допустимой. А поскольку гибель СССР высвободило ресурсы, которые ранее тратились на борьбу с ним – в основном, в виде вложений в усложнение имеющейся общественной и производственной структуры – то многим показалось, что она стала намного более доступной, нежели раньше. Правда, только для тех людей, которые живут в странах-победителях, но что тут поделаешь. Как в свое время говорили, Vae victis! Поэтому мало кто воспринимал происходящее иначе, нежели в критериях «естественного состояния» — когда думалось, что все происходящее навсегда…
Именно тогда зародилась пресловутая концепция «Золотого миллиарда», состоящая в том, что ВСЕ жители развитых стран «обречены на богатство». Собственно, именно на этой почве и расцвела очередная – после Belle Époque и 1930 годов – «инкарнация» гламура. Правда, в отличие от того, было раньше, «новый гламур» оформлялся в подчеркнуто «демократичном» — если так можно говорить – стиле. В том смысле, что бриллианты, меха, черное дерево и золото тут заменялись более дешевой имитацией – вроде стразов и искусственного меха. Да и вообще, как уже было сказано выше, этот самый «гламур» рассматривался, как доступный каждой домохозяйке. (Разумеется, «звезды» могли себе позволить что-то посерьезнее, но не особо.) Главным во всем этом было одно: подчеркнутая демонстрация собственного потребления – в том числе, и в сексуальном плане. Иначе говоря, за «гламуром» 1990 стоял подчеркнутый отказ от решения социальных и иных проблем – то есть, от той идеи, на основании которой строилась вся послевоенная культура. «А зачем решать – если у нас и так все хорошо! А у кого плохо – тот лузер!» (Или совок.)
На указанной почве и расцвел «глянец» вместе с описанным Иванкиной кольтом «супермоделей». Ведь именно последние наиболее активно «демонстрировали» свою ухоженность и роскошность– через тысячи фотографий на бесчисленном количестве журналов. 1990 -2000 годы стали временем полного торжества «глянца» над всей остальной печатной продукцией: тиражи книг и «серьезных журналов» падали – вплоть до закрытия, а на их место приходили разного рода «Космополитены». Ну, и разумеется, бесчисленное число телепередач. Телевизор в это время стал альфой и омегой жизни, заполняя освободившиеся от «серьезных проблем» мозги граждан. Музыка, легкие фильмы, пресловутое «эротическое искусство» — очень быстро скатившееся к откровенной порнографии… Ну, и реклама, конечно – которая и «до» была навязчивой, а на этом «празднике жизни» вообще затопила все возможное пространство. (В 1990 годы даже говорить стали рекламными слоганами.) В общем, жизнь удалась – и следует только стараться не упустить свой шанс.
Первый звонок того, что дело обстоит несколько не так, прозвенел в 2000 году – когда случился пресловутый «крах доткомов». Кстати, сейчас уже мало кто помнит, что это такое – а в 1990 годы «доткомы» (то есть, разного рода интернет-компании) считались самым ярким выражением случившегося «конца Истории». Ведь они позволяли не просто «подняться из грязи в князи» — то есть, стать миллионером за короткое время, но сделать это исключительно «своим умом». По крайней мере, так это выглядело внешне, хотя тогда действительно встречались «self-made man’ы». Правда, практически все они и стали главными потерпевшими указанного «краха — в отличие от «системных» владельцев, получивших на всем этом исключительно прибыль. Впрочем, в рамках поставленной темы все это вторично – тут важно то, что вплоть до этой даты возможность роскошной жизни рассматривалась доступной каждому. (Ну, разумеется, если он живет в «правильной стране».)
Хотя и после указанной даты мало кто понял, что произошло. Многие посчитали, что это всего-навсего «проблемы технологий» — а не системная особенность постсоветского мира. В результате чего пресловутый «гламур» был актуален, по крайней мере, до 2008 года, а для многих – и до сих пор. Но чем дальше, тем яснее становится, что та иллюзия легкого достижения «красивой жизни», что столь манила в 1990-2000 годы, в реальности является именно иллюзией. И хотя большинство людей в развитых странах еще пытаются жить реалиями «потребительского общества», но с каждым годом это делать становится все сложнее. Зарплаты растут все медленнее, а цены – особенно, на жизненно важные вещи, вроде ЖКХ или лекарства – все сильнее, опасность сокращения рабочих мест давно уже стала реальностью (кстати, вне всякой связи со столь любимыми сейчас роботами), а вероятность занять высокое место в жизни все больше становится исключительно виртуальной. (Кстати, отсюда и высокая популярность «настоящей» виртуальности в виде компьютерных игр, для обычного человека становящегося чуть ли не единственной возможностью повышения статуса.)
В подобном мире «массовый гламур» уже не может существовать – что мы и наблюдаем сегодня. Разумеется, этому процессу еще далеко до конца – инерция явлений подобного рода крайне велика – но уже сейчас он достаточно заметен. К примеру, сексуальность, бывшая главной «сверхценностью» еще лет десять назад, теперь все больше отходит на второй план. Поскольку чем дальше, тем менее вероятной становится возможность «найти своего принца» — так как число «принцев» объективно падает. А значит – надо стараться научиться зарабатывать самой. Именно поэтому пресловутый феминизм неожиданно становится все актуальнее – в том числе, и в агрессивной форме. (Призванной всего-навсего, расчистить «площадку» для заработка в полном соответствии с рыночными нормами. В том смысле, что чем хуже для мужчин – тем лучше для женщин.) Ну, а прежняя «дешевая роскошь» все более ассоциируется с «женщинами с пониженной социальной ответственностью». (Которые в «новом рыночном мире» так же становятся представителями самых низов общества – как это, собственно, и было всегда.)
И хотя – в связи с «фазовым запаздыванием» общественного сознания по сравнению с общественной реальностью – нормы прежнего образа жизни все еще главенствуют среди масс (накаченные силиконом губы, наращенные ресницы, увеличенные груди до сих пор являются главной целью условных «пэтэушниц»), но в «верхнем сегменте» они перестают быть актуальными. Хотя можно сказать и большее: сейчас само соприкосновение между «сегментами» постепенно перестает быть таким тесным, как раньше. Мир становится все более разделенным, «наследственный фактор» все более значимым, а закрытые клубы – чуть ли не единственной возможностью получить место «наверху». В подобной ситуации актуальными становятся совершенно иные модели и символы успеха, нежели еще лет десять назад. И хотя «кинозвезды» и «эстрадные исполнители» все еще господствуют над массами, но даже они уже не выглядят так блестяще, как выглядели еще недавно. Что же касается «супермоделей», то их время закончилось уже теперь: и данное занятие чем дальше, тем больше превращается в одну из обычных работ. Да, пока еще достаточно хорошо оплачиваемую – но не более.
Впрочем, если честно – то их не особенно и жалко, равно как и не жалко тот самый «мир гламура». Который на самом деле был пиром хищников и падальщиков на убитой Советской мечте. Теперь ее окончательно сожрали – и настало время жрать друг друга, причем, чем дальше, тем активнее. Впрочем, не стоит особо расстраиваться – поскольку на смену старой мечте всегда приходит новая. Так что вскоре мы увидим такое, о чем еще недавно невозможно было даже предполагать…