«Юлька?» — почему-то пришло в голову. Кому же ещё оказаться в его постели? Вчера они вместе отжигали в ресторане. Но Юлька уже пару месяцев как с Серёгой. Может, и он здесь? Артём пошарил вокруг, никого больше не было. Правильно, троим в его постели не уместиться. Нет, не Юлька. Девица, что сейчас занимала туалет, на неё нисколько не походила. Даже с похмельного спросонья Артём умудрился это разобрать. Юлька ниже ростом, костистей и к тому же короткостриженая брюнетка.
Незнакомка, во-первых, была блондинкой, с шикарной копной волос, во-вторых, ростом выше, а в-третьих, с умопомрачительной фигурой. «Любопытно, а спереди она также хороша, как и сзади?» Проклятый алкоголь, он не мог вспомнить её лица и даже того, было у них чего или нет. Какие-то обрывки картин и всё. Он кого-то целовал, пытаясь выставить себя умелым любовником, а дальше провал. Если красотка выпорхнула из постели в стиле «Ню», значит он всё-таки раздел её. А вот утвердился или нет, не отложилось в памяти. «Профессионалка или всё же любительница?» — как-то запоздало включился анализ. И что из того? Ту или другую надо выпроваживать из квартиры. Ему сегодня ещё на работу. Девушка тем временем переместилась в ванную, откуда послышался плеск воды. Самому бы под душ. Пусть организм противится, а подниматься всё равно надо. К тому же туалет свободен.
Артём встал и тоже на себе одежды не обнаружил. «Так, было?» Сейчас плевать. Он двинулся по привычному утром кругу — туалет, душ, кухня. Когда он появился на последней точке, то обомлел. На столике, на салфетке (!) его ждала тарелка с яичницей, именно с такой, которую он любил, с жидким «глазом» и бутерброд с маслом. Рядом сметана, чашечка кофе и, кто бы мог подумать, стакан с водой и таблетка «Алкозельцера». Такое ему лишь в коротенький медовый месяц устраивали. Потом куда всё делось? Каждый перешёл по утрам на самообслуживание, затем жена испарилась навсегда. А тут, чудесница, что организовала всё это, сидела рядом, клюя носом, ожидая, пока хозяин позавтракает. Домострой какой-то…. И пусть, зато как тешит мужское «я».
«Алкозельцер» и сметана возродили к жизни. Глоток кофе и Артём уже стал проявлять интерес к девушке. Она по-домашнему сидела в его футболке, которую нашла в ванной. Одёжка с мужского плеча женщине порой добавляет сексуальности, особенно когда она сидит нога на ногу, открывая бедро на всю длину. И грудь у неё вполне, вполне…. Наконец-то Артём разглядел её анфас. Лицо, слава богу, правильных пропорций, даже приятное. Отсутствие косметики на нём не пугало утро. Повезло. Сказать больше — ночь с такой дорогого стоит. Обидно, что он ничего не помнит из вчерашнего. «Может и не стоит сразу гнать её?» — пару раз закралась жалостливая мысль. «Ну, куда она сейчас пойдет? Выспится, тогда уж пусть уходит». Денег, ценностей Артём не хранил — квартира съёмная, все сбережения на банковских карточках. Телевизоры сейчас не крадут, а ноутбук он может забрать с собой.
Позавтракав, он буркнул что-то вроде благодарности. Признаться, что напрочь не помнит её имени, было неловко, гадать — глупо. А ей подошло бы нечто экзотическое типа: Снежана, Кристина или Виолетта.
Девушка болванчиком кивнула и принялась убирать посуду. «На работу ведь. Поторопить? Сонная ещё…. Ладно!» — мысленно махнул рукой Артём.
— Ты знаешь, чего? Поспи ещё. Надумаешь уйти, просто захлопни дверь, — сказал он и, скользнув взглядом по открытым донельзя ножкам, добавил, — А хочешь, дождись меня. У нас сегодня день сокращённый.
Короче, пусть думает сама. Просить, умолять женщину он зарёкся после неудачного брака. Сколько нервов тогда было истрёпано, сколько позора вынесено. Увольте, больше не надо. Артем вернулся в комнату и принялся упаковывать ноутбук в сумку, прислушиваясь к шуму воды и звяканью посуды из кухни. Вот что значит женщина. Обычно грязные чашки-тарелки дожидались Артёма до вечера. Шум воды на кухне стих. «Уйдёт или нет?» Одеваясь, он нарочито закопался в комнате, а когда вышел в прихожую, то снова обомлел.
Девушка ждала Артёма в прихожей с его пальто в руках. Рядом на коврике стояли его (начищенные!) ботинки. Высший класс. За ним мамка так не ходила. «Неужели уйдёт!»
— Ты… — начал, было, он.
— Ах, да, — прервала его незнакомка, достала из своей сумочки, что стояла рядом с зеркалом, паспорт и протянула его Артёму.
«Ангелина Вадимовна Лайхер», — прочитал он.
Всё-таки он был прав относительно редкого имени ночной красавицы. Оно ей подходило. Ангелина — Ангел, особенно этим утром. Немного ковырнула фамилия Лайхер.
— Немка? — убивая паузу, спросил он.
— Корни прибалтийские. Что тоже неплохо. А? — нисколько не обиделась она.
— Лишь бы не эстонка, — брякнул Артём, пытаясь казаться остроумным, и тут же прикусил язык. Надо же так ляпнуть.
А вот у девушки с реакцией и юмором было вполне нормально.
— Эт-то ты о тор-мо-зах? — напевно, с растяжкой произнесла она, — Тор-мо-за нуж-ны всег-да. Особен-но вам, му-жи-кам. Ина-че вы быс-тро кон-чае-тесь.
И зубы у неё удивительные, ровные, белые, как у кинозвезды.
— Если нужен ужин, а не заказная пицца, то оставь вторые ключи и денег, — уже нормально сказала она, — У тебя в холодильнике шаром покати.
Ключи одни, но Артём уже не колебался.
— На зеркале, — показал он и вышел.
По дороге на работу Артём нет-нет, а корил себя. Оставить незнакомую девицу у себя в квартире! Да, мало ли чего? Паспорт ещё не показатель…. Но чаще перед глазами вставали её ножки, и он начинал бояться, что девушка просто уйдет. Хотелось внятной завершённости вчерашнего вечера. И так целый час, из одной крайности в другую. И лишь переступив порог своего отдела, Артём перестал маяться.
— И как? — встретил его вопросом Серёга.
— Супер! — показал большой палец Артём.
Ну, не признаваться же, что плохо помнит окончание вечера.
— Да! Да! Да! — Серёга победно вскинул руку вверх, — И не могло быть иначе!
— Хвастать своими победами — моветон, — осадила обоих Юлька, — Хотя, — она сотворила презрительную мордашку, — для мужиков это нормальное явление.
— За друга радуюсь, — беспечно отмахнулся Серёга, — Такую даму вчера снял. Ух!
— Завидуешь? — надула губки Юлька.
Умная она, но баба со всеми вытекающими. Пришлось минут десять выслушивать их препирания. Артёму надоело это, и он пошёл попить кофейку к соседям. Когда он вернулся, коллеги-любовники находились уже в стадии примирения. Вот и чудненько, не хватало провести весь день в компании кошки с собакой. Четвёртого их коллеги — Мироныча, математика предпенсионного возраста, сегодня не было. Он отпросился на свадьбу внука. Напрягаться после вчерашнего не хотелось, срочных заданий от начальства нет, а значит, можно немного расслабиться и погрузиться в пучины интернета. Чем втроём и занялись.
Часам к одиннадцати заглянула Светка из статистического отдела и утащила Юльку покурить. Как только за ними захлопнулась дверь, Артём спросил Серёгу:
— Чего это Юлька такая злая?
— Будешь злой, — хмыкнул Серёга, не отрываясь от компьютера, — Она ж тебе вчера ящик шампанского проспорила.
— Во как? — Артём озадаченно почесал лоб.
— А то, отдавать-то неохота, вот и злится.
— А на что спорили? — хоть и неловко было, но всё же пришлось спросить.
— Э, братан, не помнишь? — Серёга развернулся к Артёму, — Ну, ты вчера хорош был. Когда всё допили, ты вдруг раздухарился и заявил, что сможешь снять любую девушку в ресторане. Юлька тебя ещё подначила, сказала, что с тобой сейчас пойдёт либо профессионалка, либо в усмерть бухая, поскольку порядочные женщины с пьяными мужиками не знакомятся. Она типа тоже порядочная, потому и знает. Тогда ты предложил ей выбрать любую из зала. Она и показала на эту Альбину или Галину, как её….
— Ангелину, — поправил Артём.
— Пусть так. А ты пошёл и привёл её за наш столик. Юлька аж кипятком брызгать стала. Ещё бы, ящик шампусика продуть. Она ещё попыталась оспорить твою победу, мол, притащил к нам профессионалку.
— Серьёзно? — Артём открывал для себя много нового. Так вот откуда появилась в его постели Ангелина.
Серёга воспринял его вопрос в адрес Юльки. Та могла ляпнуть что-нибудь резкое. За ней такое водилось.
— Ничего криминального, — заверил он Артёма, — Так, обмен бабьими колкостями. Юлька полюбопытствовала, почём нынче тариф. Твоя махом её срезала, заявив, что её цена — счастливое замужество и того же пожелала Юльке. Юлька ни с того, ни с сего надулась и стала дёргать меня, пошли, да пошли. А ты вдруг возбудился, сказал, что тоже не против жениться, лишь бы женщина хорошей была.
— Врал, — смущённо заметил Артём.
— И я бы соврал, лишь бы затащить в постель такую. Потом вы захотели отметить взаимное желание, стали звать официанта. Ты ещё размахивал кредиткой. А разве официанта сразу дозовёшься. Твоя взяла кредитку и сходила за шампанским сама.
— На самом деле? — спросил Артём и сообразил, что вопрос был глупым. Утро показало, что Ангелина совсем не ленивая и лишена дешёвых амбиций.
— Ага, — залыбился Серёга, — Юлька ещё шипела, что ни в жизнь не пойдёт за бухлом для мужиков. А твоя ничего, сходила, принесла бутылочку шампанского.
— А карточку? — зачем-то спросил Артём.
Должен быть в этой истории подвох.
— Карточку и чек она сунула тебе в карман, — успокоил его Серёга, — Это точно. Она ещё специально показала мне, как делает это. Слышь, Тём, надоест она тебе, дай мне её телефончик, — попросил он.
— А Юлька? — прикинулся правильным Артём.
— Что Юлька? — послышалось от двери.
Та, которую поминали, стояла на пороге кабинета.
— А Юльке надо идти за шампанским, — вывернулся из пикантной ситуации Артём, — Ящик это жёстко, ограничимся одной бутылкой. Шагай, милая, шагай.
— Всё-таки я его уговорил, — прогнулся Серёга, вступая на топкую стезю подкаблучника.
— Так и быть, — сдалась Юлька, — Схожу. Давайте тубус. Я пока не беременна, чтобы таскать через охрану бутылки под блузкой.
Серёга поспешил подать ей тубус для чертежей. «Пропал малый» — убедился в своём мнении Артём.
Он еле-еле дождался окончания рабочего дня, то и дело, поглядывая на большие часы на стене. Сегодня они явно ленились. Если маленькая стрелка давно притюхала к цифре «4», то большая никак не спешила взобраться к «12». А ещё говорят — часы бесстрастны. Да у них в башке тараканы. Часы то бегут, будто с цепи сорвались, то тащатся словно калеки. Состаришься пока большая стрелка дотянется до точки под цифрой «12».
Всё! Коснулась! Конец рабочего дня! Артём первым оказывается у двери кабинета, дальше вниз по лестнице, обгоняя коллег, охраннику: «Пока! До понедельника!» и быстрым шагом до метро, затем до дома автобусом.
С замиранием сердца он подходил к своей квартире. На звонок не сразу, но все же открылась дверь. Ангелина ждала его с банкой пива в руке. Артём вгляделся — девушка вроде не похмельная. Пиво, оказывается ему.
— Надо? — она протянула ему банку.
Вот это встреча! О пиве он мечтал, но задерживаться у палаток не стал, спешил домой. И на тебе — исполнение желаний. Ангелина — ты ангел. Сдав девушке пальто, он вцепился в банку. Холодненькое. Благо, какое благо. Дождавшись, пока он допьёт пиво, девушка забрала у него пустую банку и приказала:
— Руки мыть!
Сама же удалилась на кухню. Оттуда пахло вкусненьким. Артём прошел в ванную, добросовестно вымыл руки, затем поглядел на себя в зеркало, поколебался немного и всё же побрился. Лишь после этого он появился на кухне. Здесь его ожидал ужин на двоих. Лёгкий салат, коричневый рис, мясо. На столе бутылка вина, фужеры и две свечи. Всё что нужно для романтического ужина. Открыть рот и тут же закрыть его, чтобы окончательно не выглядеть глупо. Он где, в раю? Или в предбаннике преисподней? Не всё ли равно? Красивая женщина в вечернем платье, вкусная еда, что ещё нужно мужчине?
Он усаживает девушку за стол. Та садится, грациозно закидывая ножку на ножку. В разрезе платья виден конец чулка. Картинка стоит того, чтобы полюбоваться ею. Потому Артём не спешит садиться сам, берётся за бутылку, чтобы открыть.
— Испанское, — оправдывается за свой выбор Ангелина, — Оно более терпкое, чем итальянское или французское. Как раз для мужчин. Ты не против?
Какой против. Его никто и ни разу не ждал так с работы. Он ковыряется с бутылочной пробкой, а сам нет-нет, а сверху поглядывая на ножки девушки. Вечер полон ожиданий.
Первый бокал за хозяйку, устроившую чудо. Вино действительно терпкое, зато насыщенное. «Вино на пиво — это диво», — вспоминается студенческое. Но озвучивать это не стоит. Какое-то время оба ковыряются в закусках, молчат, а дальше надо что-то говорить. Девушка опережает вопросом:
— Чем ты занимаешься? — спрашивает она.
— Я — креатив-менеджер, — с весом отвечает Артём.
— Это как? — глазки Ангелины округляются. Так забавно.
— Ну, создаю неординарные проекты, — подпуская загадочности, говорит он.
— Не понимаю, — признаётся она.
Так естественно, так мило. Не строит из себя всезнайку. Редкое качество у женщин и абсолютно отсутствующее у всех известных ему дам.
— Я сейчас числюсь в компании сотовой связи, — начинает объяснять Артём, — разрабатываю всякие методы извлечения дополнительной прибыли.
— Наверное, это очень интересно, — завидует девушка.
— Да, — пыжиться Артём, — Это творческая работа. Например, мой последний проект.
— Что-то необычное?
— Кое-какая новинка, — улыбается он, — Навязанная услуга нового образца.
— Это как? — любопытствует Ангелина.
Звучит не дежурной фразой, ей на самом деле интересно.
— Я говорил, что работаю в компании сотовой связи? — уточняет он.
Девушка кивает головой.
— Ну, да, — продолжает он, — Представь, тебе на мобильник вдруг начинают приходить эсэмэски с погодой на завтра, с курсом валют, с новостями, например. Разве не замечательно?
— Кому-то, наверное — да, — пожимает плечами девушка, — Мне это как-то параллельно. Хотя, нет, с прогнозом погоды будет интересно. Бесплатно?
— Вот! — радуется Артём и сбивается с мысли, глядя на девушку.
Ангелина в этот момент делает глоток из бокала, затем отправляет в рот немного салата. Как аккуратно, как грациозно она это делает, движения, мимика… Ангел, право, Ангел.
— Что «вот»? — подняв глазки на застывшего Артёма, спрашивает она.
— Ах, да, — спохватывается тот, — Что ты сказала?
— Эсэмэски бесплатные? — переспрашивает она.
— Бесплатные, — глупо улыбается Артём.
Девушка нравится ему всё больше и больше. Она не просто симпатичная, она — очаровательная. Ей можно дать от двадцати, до тридцати, по свежести лица — по минимуму, а по умению держаться — по максимуму. Какая разница сколько лет. Она волнует Артёма, и возраст пока отходит на дальний план. Блондинка с таким фасадом на все сто предполагалась пустышкой, а эта ничего, даже разговор поддерживает. При этом она ни грамма не воображает и не рисуется, ведёт себя так естественно, словно не она, а Артём у неё в гостях. Какой он всё-таки молодец, что рискнул и оставил ей ключи от квартиры и деньги. Вон какой ужин при свечах заделала. А могла просто свинтить. Откуда такой подарок судьбы? На провинциалку не похожа, не «окает», не «гакает», не говорит нараспев. Этим только дай зацепиться за столицу, на всё готовы. Только вот с Артёмом такие штучки не прокатят. Живёт-то он на съемной квартире, а на жильё родителей пусть никто не рассчитывает. «Эх, не посмотрел прописку, — запоздало жалеет он, вспоминая утреннюю сценку с её паспортом. Внезапные подозрения тут же улетучиваются. Не похожа она на алчную провинциалку. Он нюхом чует. Тогда что? Вдруг он просто понравился ей? Бывает такое. Если не любовь с первого взгляда, то взаимная симпатия, совместимость какая-то на уровне тонких материй и запахов. Артём как-то смотрел телепередачу на эту тему. Чем чёрт не шутит. То, что с первой женой у него не сложилось — ещё не повод для самоуничижения. Он не урод, зарабатывает неплохо. То, что пока без машины, так права получить надо. Всё некогда, всё недосуг. Да и не нужна она ему пока. Сначала квартиру надо купить.
— Если услуга бесплатная, в чём фишка то? — возвращает его к разговору Ангелина-Ангел.
— Услуга бесплатная две недели, — поясняет Артём, — Об этом тоже сообщается абоненту. Типа — пробный вариант. Хочешь, оставляешь себе, хочешь, отказываешься. По истечении испытательного срока, доллар в месяц за неё отдай, не греши. Всё честно, без подвоха.
— А если я не хочу пользоваться ею?
Нормальный вопрос нормального человека. Ещё парочка подобных и Артём разуверится, что блондинки — безнадёжные пробки. Хотя, прежний опыт семейной жизни вопил об этом. «Крашеная? — логично возникает подозрение. «Вчера надо было проверять, пьянь!» — корит внутренний голос.
— Так как? — сквозь него пробивается голос девушки.
«О чём это она? Ах, да, всё о той же навязанной услуге».
— Отказаться можно, — подтверждает Артём, — Отправляешь эсэмэску с отказом и всё тип-топ, тебя больше никто не потревожит.
— Где же доход? — приподнимает брови девушка.
Рука её касается бокала, и Артём спешит подлить в него. Легкий удар бокалами друг о друга, как союз, как доверие, как надежда на будущее. Она глоток, Артем не выдерживает — до дна. Схватить бы её сейчас и в спальню. Но не хочется комкать вечер. Если Ангелина так красиво обустроила ужин, значит и продолжение тоже. К чему упрощать? Сердце чуяло — не стоит ломать её сценарий. Возможно, он таит нечто. Желание или вино бьёт в голову?
Девушка берётся за вилку и показывает — надо закусывать. «Что? Зачем?» Ах, да, хотя бы ради того, что она старалась, готовила. Она никуда не спешит. Значит и ему не стоит торопиться. «Пора быть солидней, Тёма», — вновь шепчет внутренний голос. Надо же, сегодня внутренний голос на его стороне. Обычно он лепил не в тему, сбивая с явной выгоды.
Артём не спеша подкладывает себе ещё салата, заслуживая одобрительного взгляда сотрапезницы.
— И откуда доход? — вновь возвращает к разговору его Ангел.
— Доход? — переспрашивает Артём, чувствуя себя безнадёжным.
Ум застилает картинка её ножек в разрезе платья. И ещё ожидание завершения ужина. А ведь он даже ещё не поел нормально.
— Доход, — возвращает его на землю девушка, — Откуда он?
— Очень просто. Чтобы отказаться от услуги, отправляешь эсэмэс с отказом…. — начинает объяснять он.
— Не понимаю, — перебивает его девушка.
Надо, надо показаться умным. Секс будет потом. Главное — сейчас не разочаровать даму. Он ведь — гений и не лишне показать это.
— Стоимость обратной эсэмэски, скажем, пять копеек, — говорит Артём, — А если абонентов десять миллионов, то за счёт этих эсэмэсок компания получает разово пятьсот тысяч дохода.
— Не слабо.
— Но главное не в этом, — делает значительное лицо он.
— А в чём? — недоумевает девушка.
Глаза, мимика её выражают неподдельный интерес. «Бог ты мой!» — поёт сердце. Бывшую жену интересовали лишь свои дела: статус, шмотки, у кого и почём. Ах, да, ещё подруги и их дела. Артёмовы проблемы были за горизонтом её восприятия. Этой, похоже, действительно не безразлично. А коли так, то с ней можно кое-чем поделиться. Хотя, секрета в этом особого нет. Мало-мальски сметливый моментально просчитает всё.
— Расчет на психологический фактор, — с лёгким сердцем раскрывает карты он, — Вот тут заработки несоизмеримо больше.
— Это как? — вновь приподнимает брови девушка.
Ах, как ей это идёт.
— Люди по большей части не читают эсэмэски от оператора, считая получаемую информацию за бла-бла-бла, или лохотрон с разыгрываемыми призами. И пусть не читают, их дело. Тут, как говорится, хозяин-барин. А ведь мы их предупреждаем, что услуга бесплатная только две недели. После, поскольку от абонента не поступает отказа, за неё начинают снимать деньги. Не много, скажем по доллару в месяц. Хитрость в том, что эсэмэс с предупреждением теряется в лавине других эсэмэс от оператора. Пока клиент расчухает, за что уходят их кровные, проходит месяц, а то и больше. Пусть каждый десятый из клиентов не особо внимательный, примерно миллион таких.
— Так много? — скептично улыбается девушка, — Плохо ты о людях думаешь.
— Не я, статистика, — растягивает губы в улыбке Артём, — За месяц компания собирает с этих лохов до миллиона долларов. Это много или мало? Примерно восемьсот тысяч рубликов в день. Не слабо?
— Солидно, — с уважением кивает девушка.
Артём сотворил гримасу скромника, мол, разве не ясно? Уж лучше так, чем вслух присваивать одному себе плоды коллективного труда. Изначально идея была Серёги. Он лишь подхватил её, развил и протолкнул. Это дорогого стоит. Кто не работал в большой фирме, тот не знает. Зачем Ангелину посвящать в тонкости? Артём не последнее лицо в проекте, руководитель, ему и слава.
— За такие мозги следует выпить, — предлагает она.
Сказано — сделано. В дальнейшем ужин и вечер заканчивается ничего не значащей болтовнёй. Дальше — ночь, доказавшая, что Артём нисколько не прогадал, оставив незнакомку в своей квартире.
Следующим утром на работу спешить не надо. Воскресенье. Выспались оба. И что удивительно — история с завтраком повторилась. Вот это жизнь!
Дальше пошло по накатанной. По утрам девушка, сонная словно сомнамбула, готовила ему завтрак, терпеливо дожидаясь, пока он уйдёт на работу, вечером встречала его с ужином. Дом заблестел чистотой, еда стала разнообразной, ночь — вообще без слов. Прошла неделя, другая, а мысли о том, не пора ли прервать отношения даже не возникало. Зачем? Ангелина не надоедала. Она не выделывалась, не капризничала и не пыталась порулить им, Артёмом. Наоборот, с ней было комфортно и интересно. Она поддерживала разговоры на любые темы, при этом имея своё мнение, но не навязывала его и с охотой выслушивала Артёма. Так, что от добра — добра не ищут.
Сама же она из его жизни исчезать пока не собиралась. Она ещё вначале обмолвилась, что взяла двухнедельный отпуск и никуда не спешит, особенно домой. Причиной — проблемы расставания с её бывшим. Появись она у себя — стопроцентно спровоцирует скандал. А кому это надо? Предложение Артёма разрулить ситуацию она мягко отклонила. Полубандит и интеллектуал — не равнозначные бойцы. Хоть сомнение в нём и прошлось наждачкой по самолюбию, зато порадовало заботой о нём.
Две недели её отпуска как-то быстро закончились. Они стали выходить на работу вместе. Ангелина трудилась менеджером по работе с персоналом в какой-то фирме и всегда возвращалась раньше Артёма. Так, что ужина дожидаться не приходилось. Появилось желание спешить домой.
На работе каким-то образом пронюхали, что у Артёма кто-то есть. Ну, откуда? Незамужние девицы близлежащих отделов перестали строить глазки при его появлении, а Серёга, как всегда не отличавшийся деликатностью, радостно похлопал его по плечу:
— Ну, как, подженился?
— Вот именно, подженился — буркнула из своего угла Юлька, — Подженился, подлечился, подлатал — всё кое-как. Такое хорошее слово испортили. Одним словом — матросня.
— Почему матросня? — не понял Серёга, — На тыщу километров вокруг — сплошь сухопутные.
— Хоть сухопутные, хоть водопутные, все вы мужики одинаковые, — сказала Юлька, не отрывая взгляда от компьютера.
— Хочешь сказать — кобели? — уточнил Серёга.
— Кобелизм — это не страшно, это всего лишь болезнь, — поделилась своим видением проблемы Юлька, — Кобель — суть перманентная в своём непостоянстве. От него вреда никакого. Не хочешь, не пользуйся. Кобель честнее другого мужика стократ.
— Это как? — удивился такому мировоззрению Серёга.
— А так, — со знанием дела ответила Юлька, — Кобелям нужно на раз, на два не более. Другое дело — матросня. Этим раз-два маловато. Эти дольше «матросят», а потом всё равно бросят. И чем старше такой индивид, тем дольше «матросит». Результат-то всегда один. А бабы — дуры ждут, надеются, а впереди у них — пустота.
— Камень в мой огород? — встал в позу Серёга.
Время от времени ночуя у Юльки, он тоже не спешил узаконивать их отношения.
— У тебя и огорода-то не имеется, — огрызнулась та.
Серёга был провинциалом и жилья своего в столице не имел.
— Вот именно, что дуры, — обиделся он, — Им всё принцев на белом коне подавай или на «бентли». А если кто попроще сунется, то сразу носики морщат: «то не так сидишь, то не так стоишь».
— Коль нет возможности соответствовать высокому стандарту, не следует обгаживать саму идею, — Юлька не была бы собой, если бы упустила случай ударить ниже пояса, — Это низко и не по-мужски.
При этих словах даже стоящий в стороне от конфликта Артём обиделся. Пятно на весь мужской род. А Серёга вскипел:
— Высокий стандарт — это папино бабло? Синекура и пиджаки от Армани? — закричал он, — Об этом счастье мечтаете, мадам?
— Пока что — мадемуазель, — поправила его Юлька, прищурив глаза, — Хотя как может разбираться в этом человек, сморкающийся в занавески?
— Чихнул раз, так всю жизнь помнить будешь, — взвился Серёга.
Юлька, нарочито не обращая на него внимания, продолжала на публику, хотя из публики был один Артём.
— Как такому…. — она помедлила, подбирая выражение, — … недотёпе понять вибрации женской души? Земля матушка! Для подобных … если принц — так толстосум или папенькин сынок. А для нас, женщин (опять театральная пауза, взгляд и жест) принц — это скорее символ, воплощение благородства, чести. Где они, принцы эти? Таких уж не осталось, тех, кто воспитан по принципу «потрогал — женись».
— Ага, женись, — не собирался сдаваться Серёга, — на первой встречной, что тащит к себе в гости попить чайку «под раздевание».
Тут ему пришлось уворачиваться от степлера, запущенного в него Юлькой.
— Раздевать, тоже надо учиться, дерёвня, — неслось вслед степлеру.
— Я так понимаю, наблюдаю своего рода садо-мазо? — попытался перевести всё в шутку Артём.
— Ещё какое! — успел крикнуть Серёга, уворачиваясь уже от чашки, летящей в голову.
Чашка с грохотом разбилась о стенку.
— Это ж кайф, да, Зайчонок? — это он уже кричал Юльке.
— Да! Уничтожать уродов! — поскольку на столе больше ничего не было, она запустила в Серёгу компьютерной мышкой.
Но мышь её была допотопной, проводной. Она никуда не полетела и, описав полукруг, стукнула Юльку по коленке.
— У-у! — сморщилась она.
— Зайчонок! — кинулся утешать её Серёга.
— Дурдом, — только и сказал Артём.
— Сам ты — дурдом, — сквозь слёзы огрызнулась Юлька, — Ничего не понимаешь.
— Он ничего не понимает, — целуя её, сказал Серёга, — Милые бранятся — только тешатся. Правда, Зайчонок.
Он обернулся к Артёму и хитро подмигнул ему:
— После ссор примирение слаще.
— Да мне и без этого хорошо, — пожал плечами Артём, направляясь к выходу, — Минут десять на примирение хватит?
— Дурак! — вслед ему понеслось от Юльки.
— Дверь я закрою на ключ, — предупредил Артём.
— Ты хочешь сказать, что вы никогда не ссоритесь? — застал его на пороге выкрик Серёги.
И вот этот вопрос заставил Артёма приглядеться с другой стороны к их взаимоотношениям с Ангелиной. Он изумлением обнаружил, что его девушка удивительным образом бесконфликтна. В Артёме её устраивало абсолютно всё. Её не раздражал даже оставленный в пене помазок для бритья. Хотя чистюля она оказалась ещё та. И его еженедельный поход в спортбар она воспринимала как должное.
— У мужиков должны быть свои интересы, друзья и увлечения, — спокойно заявила она, когда он, залившись доверху пивом, заявился далеко за полночь, хорошенечко посидев с приятелями, — Лишь бы эти интересы не распространялись на женский пол.
При этом она как-то по-детски улыбнулась. Сердце Артёма сжалось при этом. Разве можно обидеть её? Какая женщина!
Брак во многих случаях всего лишь попытка задержать мгновения счастья. Кому-то удаётся, кому-то нет, но пытаются все, даже разок-другой обжёгшись.
Артём уже был готов повторить попытку. Он затащил Ангелину в ювелирный магазин и заставил выбрать себе обручальное кольцо. После долгих отнекиваний, затем примерок, она наконец-таки выбрала себе одно, не слабое по цене, но Артёму уже было всё равно. Денег в кошельке не хватило, пришлось для оплаты доставать банковскую карточку. И как гром среди ясного неба — средств на ней оказалось недостаточно. А ведь там хранилось в пересчёте на доллары около пятидесяти тысяч.
— Наверное, система барахлит, — попыталась успокоить его Ангелина. — Завтра придём.
— Какой завтра! — вспылил Артём, — Денег нет на карточке! Разбираться надо сейчас. Пошли в банк.
— Ты иди, милый, — попыталась успокоить его девушка, — А я пока домой. Мне надо.
Она поцеловала Артёма и величественно удалилась. Тот помчался в банк.
Суббота, конец рабочего дня. В отделении оказался один дежурный-операционист, чистенькая девочка с шарфиком цветов банка на шее. Артёма обычно забавляла мода последних лет — обряжать низший персонал в фирменные шарфики-гастучки-платочки. На униформу денег у начальства жаба давит, хватит с них лоскутка материи.
Девочка пощёлкала клавишами на компьютере и подтвердила, что счёт Артёма пуст. Оставалась какая-то мелочь. Где более пятидесяти тысяч долларов, что он копил на квартиру?
— Куда деньги делись? — закричал он на девчонку.
Она сотрудница банка, которому он доверил свои сбережения, которых почему-то нет. Как такое могло случиться? По телевизору то и дело показывают о финансовых махинациях. Он что, тоже стал их жертвой?
На крик к ним придвинулся охранник от входа. Артём уже сдержанней, ещё раз спросил операционистку:
— Куда деньги делись? Их было более пятидесяти тысяч долларов в пересчёте на валюту. Где они?
Девица, пытаясь сохранять дежурную улыбку, вновь защёлкала клавишами компьютера.
— С Вашего счёта ежедневно списывалось по тысяче долларов, — сообщила она, — Может, у Вас были обязательства перед кем-либо и Вы платили по ним? Кредит, скажем, или ипотеку?
— Какой такой кредит по штуке баксов в день? — вновь взвился Артём.
— Молодой человек, — охранник взял его за рукав.
— Тихо, тихо, я спокоен, — Артём выставил перед собой ладони, показывая, что будет держать себя в руках, — Я всё, всё.
Охранник отпустил его, но не отошёл.
— Последний вопрос, — Артём вновь обратился к операционистке, — На чей счёт уходили деньги? Вы можете это сказать?
— Паспорт у Вас есть с собой? — поинтересовалась девушка.
— Зачем? — не понял Артём.
— Я должна быть уверена, что сообщаю информацию владельцу карточки.
— Что? — по инерции переспросил Артём, затем сообразил, что за длиннющей дежурной фразой скрывалось сомнение, со своей ли карточкой он пришёл.
Паспорта у него с собой не оказалось. Не бежать же ради этого домой. Хотя стоило. Артём бросил взгляд на часы — туда-сюда не успеет обернуться до закрытия. Хорошо он вспомнил:
— Ведь вы же меня фотографировали, когда оформляли пластиковую карту. Сравните фотографии.
— Как бы так не положено, — замялась девица.
«Ну, каждая блоха требует подхода», — затосковал он.
Так и уйти не солоно хлебавши? Надо хоть что-то делать. Хочешь, не хочешь, а пришлось склоняться до уровня просителя. Он вылепил на лице униженное выражение:
— Ну, пожалуйста….
Слава богу, девице этого оказалось достаточно. Она ещё не осатанела на своей работе. Девушка делано вздохнула и вновь защёлкала клавишами.
— Да, — через какое-то время сказала она, сравнив изображение на мониторе с оригиналом, стоящим через стойку от себя.
И вновь перестук клавиш. «В какой офис не зайди — обязательно услышишь его, — неожиданно пришло на ум, — Щёлк-щёлк клавишами, щёлк-щёлк, как разговор. Свой, загадочный офисный язык. Надо будет как-то обыграть это в дальнейшем». Эта мысль сейчас оказалась совсем не в тему и потому была загнана в запасники, в районе где-то слева за макушкой. Пусть отлёживается, глядишь, пригодится.
— Счёт принадлежит фирме «Юнона», — наконец-то сообщила девица.
— Адрес, адрес её, — заволновался Артём.
— Адреса нет. У меня только номера счетов. Извините.
«И всё?» — Артём схватился за голову.
— Если Вам нужен юридический адрес, приходите в понедельник, будет старший бухгалтер, у него вся информация, — пожалела его девушка.
— Спасибо, — машинально поблагодарил её Артём, — Хорошего мужа тебе, красавица, настоящего.
Он не видел её рук, обручального кольца, просчитал, прочёл по её лицу, что та не замужем. Кого ещё засунут дежурить в выходной? Только незамужнюю.
«Юнона, Юнона, — катал в мозгах Артём, выходя из банка, — Название больно знакомое. Юнона — кажется богиня семьи у римлян».
Можно б погордиться своими знаниями, если б не было так паскудно-обречённо на душе. Все накопления улетели неизвестно куда, какой-то Юноне. Всё это он откладывал на собственную квартиру. «Ангелина чего нахимичила?» — мелькнуло подозрение, которого Артём тут же устыдился. Его Ангел-Ангелина? Она не могла с ним так поступить. Однозначно не могла, ведь банковская карточка не валялась дома, а постоянно находилась при нём. «Что за Юнона? Какие переводы на её счета?» Кроме школьной программы что-то ещё связывалось с этой самой Юноной. Но что? Память — это тебе не библиотека, не архив, оглавления или каталогизатора не имеет. В неё как в поисковик не вобьёшь «Юнона», чёрт её раздери. Постой, «Юнона и Авось» — спектакль Ленкома. Маман и папан тащились от него. Ещё бы, это первый спектакль, на который в период ухаживания пригласил мамулю отец. Семейная легенда, прошлый век, ничего общего с той Юноной, что обобрала его. Конечно, обобрала, как иначе? На карточке — ноль! Ну, не сам же он подписался переводить по штуке баксов этой самой Юноне? Бред какой-то. Надо в понедельник опять сходить в банк, разобраться.
Раз за разом он гонял эти мысли по кругу по дороге домой. Куда же ещё идти? Хорошо бы пересечься с юристом их фирмы. Андрей Борисович ещё тот жох, законы знает как «отче наш». Все лазейки в них ему ведомы. Артём с ним консультировался относительно своего последнего проекта о навязанной услуге. Но юрист сейчас где-то на даче жрёт шашлыки. Самому поискать «Юнону»? Без компьютера и ГУГЛа — не реально.
Квартира встретила тишиной. Такого не было никогда, за исключением тех дней, когда Ангелина здесь не ночевала. Случалось такое в периоды женских недомоганий. Она почему-то стеснялась этого, хотя днём приходила. Ужин всегда был на плите, рубашка, брюки выглажены, пол притёрт. Пару дней свободы, а потом он начинал нервничать. «Дурында, зачем?» — не понимал Артём, но у девушки видимо были свои «тараканы». Обидно, что связаться с ней в эти дни не было никакой возможности. Мобильников она не признавала, а место работы тщательно скрывала. «Зачем мне лишние пересуды на рабочем месте», — не раз говорила она. Пару-тройку холостяцких дней не превращались в «оттяг». Он начинал тосковать, давя в себе усиливающиеся толчки ревности. «Я что?.. А если?.. А как же я?..» И сейчас нехорошее предчувствие кольнуло в районе солнечного сплетения. Такое уже было, когда он заподозрил бывшую жену в измене. Тогда он не ошибся. А сейчас? «Вернулась к бывшему?» — первое, что пришло на ум.
Не разуваясь, он прошёл на кухню, заглянул в спальню — никого. Он вернулся в прихожую, разулся, бросил ключи на тумбочку у зеркала и тут обратил внимание на смятый клочок бумажки, лежащий на полированной поверхности. Кажется, это какой-то чек. При Ангелине ничего лишнего здесь не валялось. Артём развернул его. В глаза бросилось «ООО Юнона». Вот оно! Это чек с того памятного вечера, когда он познакомился с Ангелиной. Он лежал в кармане его пиджака. Ангелина собиралась отдать пиджак в химчистку и попросила его проверить карманы. Артём тогда обнаружил этот чек в кармане и сказал Ангелине выкинуть его. Ангелина даже не взглянула на него, но почему-то не выбросила, а спрятала в ящик под зеркалом. А сейчас он лежал сверху. Что она этим хотела сказать?
«Предлагаемая услуга — Идеальная жена, — прочитал он мелкие буковки из чека, — Пробный вариант — 1 сутки. Бесплатно. Бонус при активации — бутылка шампанского. В дальнейшем данная услуга оплачивается в сумме 1 тыс. долларов в день. Телефон для справок 8-800… звонок бесплатный».
С минуту Артём осознавал — вечер в ресторане — Ангелина с его кредиткой — шампанское как бонус. Капец! Телефон. Рука сама нашарила мобильник. Он набрал номер из чека. После нескольких гудков женский механический голос ответил:
— Здравствуйте. Мы рады, что вы обратились в нашу фирму. Ваш звонок очень важен для нас. Мы готовы предложить вам услугу «Идеальная жена». Услуга «Идеальная жена» — уникальная возможность побыть в роли любимого мужа, когда ваши привычки и пристрастия находят понимание в семье. «Идеальная жена» — мечта любого холостяка или человека, уставшего от неудачного брака. Хоть на время побудь в семейном раю. Первые сутки — бесплатно. Активировать услугу можно, купив шампанское, используя пластиковую карточку, указав нашу фирму «Юнона». Кстати, само шампанское обойдётся Вам тоже бесплатно. Это как бонус от фирмы. Начиная со следующих суток, услуга становится платной в размере одной тысячи долларов в сутки, включая НДС. Отказаться от услуги можно явившись лично к нам в офис …
Затем следовал адрес этой самой «Юноны». Артём записал его. «Вот гады, даже не таятся!» В сердцах он ударил кулаком по тумбочке у зеркала. Болью тут же пронзило руку. «Ну, так же нельзя!» Он никаких договоров не подписывал, никаких услуг не активировал. «Постой!» Тогда в ресторане Ангелина по его карточке покупала шампанское. «Вот сучка! Хоть бы предупредила. А я-то рассопливился, счастье-то, какое привалило. Счастье за штуку баксов в день!» Артём нервно заходил по квартире. Ничего, он завтра пойдёт и разнесёт эту «Юнону». Надо только отловить юриста. Андрей Борисович — специалист, должен помочь. Лучше уж заплатить ему, чем «умыться» этой самой «Юноной».
Весь вечер Артём убеждает себя, убеждает, хотя в глубине души чувствует, что деньги не вернутся. Уж больно открыто действуют мошенники: контактный телефон, адрес, чеки…. Или серьёзная «крыша» у них, или с юридической стороны к ним не подкопаться. Не один же он такой «кинутый». Вспомнились слова юриста из их последнего разговора. Артём тогда приносил ему на экспертизу свой проект о навязанной услуге.
— Мир не становится лучше, — сказал тогда Андрей Борисович, — Он становится изощрённее. И я начинаю грустить по этому поводу.
— Грустить, что мир не становится лучше? — спросил тогда Артём.
— Нет, со времён Адама он мало чем изменился, если иметь в виду жестокость. Он просто приоделся лицемерными одёжками. Я грущу потому, что мне придётся внимательно читать каждую эсэмэску и каждый чек в магазине. Поверьте, я часто хожу по магазинам. У меня больная жена. Теперь я вынужден буду это всё читать. Я же не хочу вляпаться в какое-нибудь дерьмо, наподобие того, что Вы сейчас предлагаете. Я имею в виду ваш проект с навязанной услугой. Не принимайте на свой счёт ничего личного. Это мой философский взгляд на ближайшее будущее…
А что там про шалав? Олдос Хаксли описал общество потребления в высшей своей точке развития. Все зашло так далеко, что потребительское отношение распространилось и на самих членов этого общества! Одна из центральных фигур романа — герой-альфа (из высшей касты) смотрит на желанную женщину (Линайну) и с отвращением осознает, что все относятся к ней как к куску мяса. И, что самое ужасное, она разделяет их взгляд на саму себя. Она использует свое тело в том числе и для того, чтобы добиться желаемого: посетить резервацию дикарей, в которую есть пропуск у мужчины, который ее туда пригласил на выходные. Она либо летит с ним (со всеми постельными вытекающими), либо просто не попадает туда. И Линайна соглашается на уникальное предложение. Пожалуй, это должно выглядеть порочно. Но на фоне нынешних мамзелей, ищущих богатеньких спонсоров, сосущих за подарки и вообще ждущих всех благ “за писеньку” — это просто ни о чем!
