Новость 1. В центре внимания российских СМИ и общественности остаётся пенсионная реформа.
1. Палиндром "А роза упала на лапу Азора" знают все, а вот "Оголи жопу пожилого" — только в Пенсионном фонде РФ.
2. "Скорей бы вы все передохли. Ни один бюджет из-за вас не сходится", — так размышляли министры на своём заседании.
По правде сказать, и пенсионеры думали то же самое.
3. — Пенсионный возраст поднимают, НДС подняли, цены на коммунальные платежи подняли... Что-нибудь вообще понизили?
— Ну, мне, например, зарплату.
4. — Старики вполне могут работать, инвалиды тоже, о детях пусть заботятся их родители.
— Владимир Владимирович, в Конституции написано, что у нас социальное государство.
— Вы ещё расскажите, что у нас на заборах пишут.
5. — Дед, а что такое сверхцинизм?
— Сверхцинизм, внучек, это когда правительство страны закрывает разом фабрики и заводы, спокойно вышвыривая миллионы своих граждан на улицу, а спустя двадцать лет требует от этих же людей полвека стажа для назначения пенсии, изображая при этом удивление и непонимание при отсутствии такового.
6. Пенсионную реформу дополнят законом о добровольной эвтаназии.
7. Пенсионный Фонд РФ меняет свой логотип. Теперь на нём будет изображен кукиш.
8. Проведённое на ТВ смс-голосование против увеличения пенсионного возраста имело потрясающий результат — у гендиректора канала появилась новая вилла в Испании!
9. Пенсии ты скажешь до свиданья
Пенсия прощается с тобой
10. ЦБ выпускает новые монеты с тематикой «Ну погоди». Судя по всему, повышением пенсионного возраста дело не ограничится…
11. — Если грабить — то самых беззащитных и слабых…
— А вы точно глава правительства?
Новость 2. В России повышены НДС, тарифы на ЖКХ и цены на бензин.
1. В квитанциях ЖКХ появится новая строчка «Просто плати».
2. По данным Центра организации дорожного движения, в Москве за первое полугодие 2018 года снизилось число жертв ДТП. Правительство не намерено останавливаться на достигнутом и продолжит повышение цен на бензин.
Новость 3. Суд рассматривает дело о разводе юмористов Петросяна и Степаненко.
1. Разводятся Петросян и Степаненко. Чего ещё подлого, под шум этого эпохального события, хочет провернуть коварное правительство??
2. Суд выслушал аргументы адвокатов Петросяна и Степаненко и решил дело по справедливости: в связи с нанесённым семьёй юмористов населению Российской Федерации беспрецедентным вредом все семейные активы передаются в госбюджет.
3. Больше всего в истории с Петросяном возмущает, что люди которые нас более 20 лет мучали унылым аншлаговским дерьмом, заработали на этом ПОЛТОРА МИЛЛИАРДА!
Новость 4. Мэр Москвы Сергей Собянин поддержал предложение своего предвыборного штаба, чтобы москвичи сажали дерево при рождении ребёнка в семье.
1. В штабе Собянина предложили сажать дерево при рождении ребёнка?…
А вот построить дом при рождении ребёнка так и не предложили…
Новость 5. В РЖД опровергли ранее появившееся сообщение, что компания планирует запустить лоукостер со старыми плацкартными вагонами без кондиционеров и биотуалетов и более дешёвыми билетами.
1. Из новостей: «Планируется выделить старые вагоны без кондиционеров и биотуалетов в отдельный временный бренд.»
А ведь где-то ещё должны быть теплушки, которые мы помним по героическим временам Гражданской и Великой Отечественной войн… Так там расходов со стороны РЖД вообще ноль, плюс естественная вентиляция. О, вспомнил — дрезины!!! Это же можно не только по пассажирскому тарифу брать, а и как за фитнес-клуб: ножками-ручками туда-сюда раз-два, раз-два…
"Очевидно, что конкурентные преимущества получат те люди, которые не просто обладают набором интересных и важных знаний, а обладают тем, что сегодня называют soft skills, обладают и креативным, и плановым, и другими видами мышления"
В.В. Путин на сессии "Молодежь 2030. Образ будущего" в рамках закрытия Всемирного фестиваля молодежи и студентов.
В богоспасаемой РФ, как известно, дети господ начальничков - очень талантливые и способные ребята и девчонки. Они все сплошь - успешные бизнесмены, крупные руководители, видные политические и общественные деятели. Причём практически с пелёнок. Это оскорбительный стереотип - что дети ВИПов горазды только родительские денежки на элитных курортах прожигать! Они и зарабатывать тоже умеют!
Скажем, сын Валентины Матвиенко с младых ногтей занимался банковской деятельностью, работал в различных крупных кредитно-финансовых организациях и работал-то не мелким клерком, секретаришкой или курьером, о нет! Он прям сходу вице-президентом стал, а потом и сам в начальнички выбился, сейчас у него своя фирма. Восемь фирм.
Сынок Николая Патрушева, Андрюша Патрушев, всю дорогу по нефти и газу работал — то в «Газпром нефти», то в «Роснефти», то в «Зарубежнефти». Причём должности всю дорогу занимал не ниже замдиректора. Старший же братик Андрея, Дмитрий, не так давно дослужился аж до министра сельского хозяйства.
Дочь Сергея Лаврова, Екатерина, оказалась натурой творческой, чуждой спекулянтства с ростовщичеством. Потому пошла по художественной части, трудится содиректором русского аукционного дома Christie’s.
Сын Владимира Кожина, Игорь, занялся строительством, строит ледовые арены и прочие необходимые для россиян объекты, заодно приторговывает нефтью и газом, элитные пансионаты с блекджеком и шлюхами содержит, словом — горит на работе. Потому и стал миллиардером, едва утерев с губ материнское молоко.
Ну, про детишек нашего обер-прокурора Чайки особо рассказывать нечего, про их успешность г-н Навальнер целое кино снял, завлекательное и интересное. А мог бы Навальнер похожее кино снять о сыновьях Фрадкова, например, — тоже очень успешные пацаны, Павел и Петр. И у Сергея «Киндерсюрприза» Кириенко детки к успеху пришли — и сынок при больших делах, и дочурка. И у патриотичнейшего г-на Рогозина наследник не промах оказался, тоже в гендиректорах чего-то секретного-оборонного-нанотехнологичного ходит.
(Пруфов давать не буду, вышеприведённая инфа элементарно гуглится.)
Всё сие даёт повод злопыхателям говорить о том, что в богоспасаемой РФ построен какой-то неправильный капитализм. «Дикий капитализм», «криминальный капитализм», а то и вовсе «феодализм» (про «неофеодализм» особенно навальнята распространяться любят). А в правильных капстранах (США, страны ЕС etc.) такой херни не бывает, чтобы детки «успешных бизнесменов» и крупных чиновников сами тоже становились высокопоставленными руководителями и богачами! Президент США, миллиардер Джордж Буш-старший и Президент США, миллиардер Джордж Буш-младший не дадут соврать!
Такое безобразие, чтоб богатый и влиятельный родитель своему дитю протекцию давал, только на просторах СНГ возможно, ибо — тяжкое наследие Совка…
Вот нам об этом поведает известный правдоруб (и, кстати, бааалшоооой ненавистник коммунизма) Анатоль Шарий.
Г-н Шарий в этом ролике разоблачает очередное враньё г-на Порошенки, который, вишь, посмел сравнивать положение дел на дикой Украине с положением дел в Цивилизованных Странах. Нас с вами, товарищи читатели, интересуют последние пять минут ролика. Журналисточка задаёт Порошенке вопрос — чего это суперпупердемократ Порошенко своих детишек и кумовьёв на разные хлебные должности пристраивает? Нет ли тут элементов коррупции? А Порошенко, не моргнув наглым глазом, отвечает: мол, никаких кумовьёв у меня вообще нету, а касаемо талантливого сынули — это во многих Цивилизованных странах такая вот практика. Мол, вот премьер-министр Канады Трюдо — сын премьер-министра Канады Трюдо! Шария такой ответ «не удовлетворил», Шарий полез проверять порошенковские сказки и обнаружил, что нынешний премьер Трюдо — реально сын давишнего премьера Трюдо. Только Трюдо-отец премьерствовал довольно давно, в 80-х годах. Шарию почему-то кажется, что этот момЭнт всё меняет. Мол, если действующий премьер сынка на хлебную должность пристраивает — это коррупция и кумовство. А если премьерский сынок становится премьером уже после смерти высокопоставленного папеньки, то это уже называется «сам добился». И Шарий с большим пиететом читает биографию Трюдо-сына: учился в школе, потом в институте, потом преподавал, потом «очень долго шёл в политику» — натурально self made man! Правда, миллионы канадцев тоже учились в школах и институтах, сотни тысяч канадцев преподавательской деятельностью занимались, а премьером-таки стал отпрыск прежнего премьера… Но это не кумовство, конечно. Просто Трюдо-сын был самым-самым талантливым из всех соискателей премьерской должности. Ну, примерно как Буш-младший — тот тоже сам всего добился, папкины связи и папкины же миллиарды ему никак не помогли.
Далее Порошенко припоминает Японию. Мол, тамошний премьер тоже — «из потомственных премьеров», сын прошлого главы правительства. И Шарий снова ловит Порошенку на вранье: Японский премьер Абэ — совсем не сын премьера, а вовсе даже внук! Папаша же у Абэ премьером не был, он был «всего лишь» министром иностранных дел. Таким образом, г-н Абэ у нас тоже получается self made man. Глупо даже предполагать, что стать высокопоставленным политиком ему помогли деньги, связи и знакомства старших родственников. Просто — ну вот такая талантливая семья, потому и сидят вот уже третье поколение при министерских портфелях. Это ж вам не дикая Украина какая-нибудь, в которой детишки политиков суть, ан масс, бездарные, глупые и напыщенные мажоры! В Японии всё наоборот! Из миллионов японцев никого достойнее на премьерскую должность не нашлось, чем г-н Абэ, сын министра и внук премьера. Шарий снова зачитывает вслух (и снова с пиететом) биографию self made man’а: изучал политологию на юрфаке, работал в сталелитейной компании (наверное, простым работягой, как в том стишке: «Мой друг — простой по виду парень, Он не гитарой знаменит. Он просто сталь в мартене варит, За партой вечером сидит»… ), потом стал секретарём своего папаши-министра и всё заверте… Словом, типичная биография типичного рядового японского обывателя, человека из толпы, ага.
Но почитаем биографию Порошенки-младшего: институт международных отношений, пара бизнес-школ, работа в отцовской фирме, работа в украинском консульстве в Шанхае и потом, наконец, первые шаги на политическом поприще. Вот хоть убейте, не пойму — чем эта «история успеха» хуже историй Трюдо, Абэ и Буша-младшего. И точно так же не понимаю, чем это российские и украинские мажоры хуже канадских, японских и американских? Почему всевозможные навальные и шарии по поводу головокружительных карьер импортных мажоров восторженно пускают слюни, а по поводу своих, доморощенных «трюдо» и «бушей» — возмущённо плюются ядом? Да ещё выдумывают всякие враки про «неофеодализм», возмущаются «сословным обществом». А как вы хотели, при капитализме-то? Вы хотели, чтоб сынок Порошенки полотёром в Макдоналдсе подвизался? А дочка Путина чтоб в том же Макдаке стояла на кассе? Охренеть три раза!
А кто ж тогда будет заседать во всевозможных «советах директоров»? Дочка шахтёра и библиотекарши? Замминистром кого назначать? Сына кухарки и сторожа? У которого ни денег немае, ни связей в «бизнес-кругах«? Ню-ню.
Вот странные люди эти любители настоящего капитализма. Нравится им диктатура денежного мешка, только хочется при этом, чтобы было «правовое государство», чтоб было «равенство перед законом», чтобы «хозяева жизни» своим деткам протекции не давали и обеспечивали «равенство возможностей» для всех… Типа, вот тогда это будет «нормальный капитализм». При котором постоянно работают «социальные лифты» (тм), поднимающие к президентским креслам убогих потомков люмпен-пролетариев и чернорабочих.
Всем этим навальнятам-шариятам дают отпор славные Британские Учёные (на самом деле, эстонские учёные, но британские там тож помогали), которые недавно сделали потрясающие открытие: в свободных странах «успешность», как оказалось, передаётся генетически. Вместе с «удачливостью», прикиньте! Читаем статью о чудесном открытии (от души товарищу nanmen за наводку):
Уроженка Эстонии Римфельд проанализировала генную информацию 12 500 эстонских граждан. В этом ей помогли ученые из Эстонского фонда и коллеги из Англии, Австралии и США.
Рабочая группа сравнила результаты исследования генов испытуемых с их данными об образовании и должности. Эстонцев участвовавших в исследовании разделили на две группы: те, кто выросли в советское время и те, кто получили среднее или высшее образование в независимой Эстонии после 1991 года.
Римфельд объяснила, что с восстановлением независимости государства доступ к образованию и возможностям по работе повышается у всех, но выбирают тех, кто оказался более сообразительным и компетентным. Отсюда можно заключить, что в свободной стране у наследственности большее влияние на удачу человека, чем в обществе, подчиненном строгому контролю. Эту логику подтвердило и приведенное исследование. Авторы обнаружили, что генетические особенности, определяющие образование и должностное положение, влияли на жизни людей в два раза сильнее в независимой Эстонии, чем в советское время в коммунистическом строе.
Причиной может являться то, что в свободном обществе при выборе профессии и образования люди могут исходить из собственной генетической предрасположенности, в том числе и талантов, тогда как в советское время карьеру человека определил другие факторы, не зависящие от индивида.
Поэтому, когда вызванные окружающей средой различия пропадают с доступностью образования и профессии, большую роль начинают играть именно генетические различия людей.
В то же время данное исследование показывает, что большие структурные изменения и одинаковые возможности могут повлиять на то, в какой мере достижения отображают действительные способности человека. [1]
Поняли, навальнята? Никакой коррупции, никакого кумовства, просто сын Чайки (Буша, Порошенки, Абэ — нужное подчеркнуть) более сообразительный и компетентный, весь в папу, вот и пришёл к успеху. И это вам не киселёвская пропаганда какая-нибудь, это свободные эстонские учёные так говорят, а британские учёные — подтверждают. А если персонально вы к успеху никак не придёте — скажите спасибо своим предкам, за никудышные, лузерские гены. А то ишь — «сословное общество» они выдумали! чего только эти неудачники не изобретут, лишь бы собственную леность и никчёмность оправдать! Впрочем, буржую-то пофиг, назови ты его хоть «горшком», только в печку не ставь. Лёша Чадаев, советник спикера нашего архинужного и архиполезного расейского парламента, пишет в своём уютненьком:
Читая бесконечные всхлипы озабоченных блогеров про «наследных принцев» нашей элиты, которые занимают те или иные должности по протекции, я вдруг задумался: хорошо, а как надо? «Золотая молодежь», профессиональные бездельники, разъезжающие на дорогих машинах по ночным клубам — тоже ведь плохой вариант. Какова правильная траектория для сыновей министров, вице-премьеров, генералов и олигархов? Как должно проходить их воспитание — с учетом того, что отцы в силу занятости фактически не имеют возможности в нём участвовать?..
…Что, все эти Чайки, Фрадковы, Патрушевы-младшие — должны подписывать отречения от отцов? Так это должно работать? Не знаю, морали у текста не будет. Кроме разве что соображения, что если сыновья наших начальников занимаются делом, пусть даже на недоступных их сверстникам административных высотах — это все же лучше, чем когда они ведут праздный образ жизни в европах и постят оттуда глубокомысленные соображения о своем презрении к порядкам на родине. Вопрос лишь в том, чтобы у них была этика «не опозорить отца» и «оправдать доверие», а не «папа все решит».
Феодализм? Ну что ж, пусть так. [2]
А мораль нашего текста будет такая: любитель капитализма пущай не жалуется на засилье мажоров — надо не жаловаться и завидовать, надо работать усерднее, тогда сам в мажоры выбьешься, инфа 146%. Собственно, на этом любители капитализма могут прекращать читать, всё дальнейшее — оно для ненавистников капитализма, для наших единомышленников.
Мы-то с вами понимаем: при капитализме, при всевластии денег, при чудовищном расслоении общества — нет и не может быть никакого реального «равенства». У богатого человека всегда будет «фора». Если в стране осталось бесплатное образование, у него будут средства на лучших репетиторов, лучшую литературу, дополнительные курсы, лучшие условия для занятий на дому. Если в стране осталась бесплатная медицина, реально доступная для всех граждан, у него будут средства на лучших врачей, дом в экологически чистом месте, более здоровью пищу, персонального тренера, свободное время для активного отдыха… Представим, что в стране полностью искоренена коррупция, а все судьи, прокуроры, полиция стали честными и неподкупными (допустим, что такое возможно) — случись чего, у богатого будут деньги на лучших адвокатов, залоги и штрафы, подкуп журналистов для «управления репутацией и общественным мнением».
То есть, как ни крути, при капитализме все возможности находятся в руках того, кто владеет деньгами. И эти возможности он передаст своим детям «по наследству». А они, воспользовавшись открытыми дверями, будут на полном серьезе думать, будто «всего добились сами». Они ведь не имеют представления о проблемах простого человека и том, сколько нужно энергии, чтобы их преодолевать. Поэтому «элитным» детям отлично заходят истории про «ленивое быдло», которое, мол, «не желает развиваться и самосовершенствоваться», а потому самой Судьбой призвано прозябать под каблуком «успешных и эффективных» сограждан. Как оно и прозябает, веками.
Гульельмо Бароне и Сауро Мосетти, экономисты из главного финансового учреждения на Апеннинах — Bank of Italy, провели необычное исследование. Они отправились в архив Флоренции, проверили данные по флорентийским налогоплательщикам в 1427 году и сравнили их с данными Налогового управления Флоренции за 2011 г. Результаты удивили самих исследователей: среди наиболее состоятельных налогоплательщиков 15 и 21 веков совпадают почти 900 фамилий.
Около 900 из попавших в перепись 1427 г. фамилий существуют во Флоренции до сих пор и по-прежнему платят высокие налоги. Конечно, среди них есть и случайные совпадения, но большинство представителей одинаковых фамилий в любом случае являются не тезками, а родственниками.
Анализ показывает, что социоэкономический статус сохранился за шесть веков, на удивление, четко. Богатые флорентийцы в начале второго десятилетия 21 века имеют те же фамилии, что и богачи в 1427 году. При этом совпадают профессии и доходы. К примеру, среди членов гильдии обувщиков совпадение составляет 97%, а гильдии ткачей шелка и адвокатов — 93!
Конечно, состояния передаются по наследству так же, как нередко и профессия. Исследование в Японии показало, что потомки самураев даже через почти полтора века после формального их исчезновения как прослойки японского общества остаются среди японской элиты. Удивительному сохранению богатства и социального статуса экономист из университета Калифорнии Грегори Кларк даже посвятил книгу «Восхождение сына». [3]
Бароне и Мосетти заодно с экономистом Кларком, по ходу, с нашим Е.В.У. не знакомы, потому они и «удивляются» совершенно обыденным вещам. Странно, что они ещё про «неофеодализм» голосить не начали, по итогам своих исследований.
Резюмируем, дорогие товарищи.
В капстране мажорные детки нуворишей, становящиеся то суперуспешными бизнесменами, то суперпопулярными политиками — нормальное явление. И пытаться забороть это явление, не пытаясь забороть саму систему, при которой возможности, шансы и перспективы в жЫзни тебе даёт только толстая «котлета» крупных купюр — бессмысленное занятие. В капстране только тому дозволено богатеть, кто с самого начала был богатый!
Завершаем серию публикаций о кровавых события из истории Франции - знаменитой Варфоломеевской ночи. Если вы пропустили, полный список предыдущих частей со ссылками - в конце статьи.
Пожалуй надо уже заканчивать. Давайте напоследок поговорим о двух вещах.
1. А почему вообще кальвинизм стал такой популярной религией во Франции? В чем его привлекательность по сравнению с католицизмом?
Я честно могу сказать, что я пытался читать труды Кальвина, Блеза и других теологов этого течения, но это было просто невозможно даже после получаса жесточайших усилий, и "д'Артаньян чувствовал, что тупеет", а так же "зевал, с опасностью вывихнуть челюсти". Вообще, надо вам сказать, святые отцы всех религий, что вы умеете сделать чтение дикой мукой, где без поллитры точно не разберешься..)))
Главный принцип кальвинизма — все в этой жизни предопределено. Если в католицизме вера человека помноженная на его добрые дела во имя бога способна дать спасение, то в кальвинизме дела особо и не важны, точно так же как и спасение (ибо оно кому-то предопределено, а кто-то как ни рыпайся — отставной козы барабанщик). Дела в кальвинизме лишь подтверждают то, что ты веруешь, и все.
В общем, гимном кальвинизма вполне могла быть песня Пахмутовой и Добронравова «Надежда»:
«Надо только выучиться ждать.
Надо быть спокойным и упрямым,
чтоб порой от жизни получать
радости скупые телеграммы».
Плюс — понятие богоизбранности, где телега поставлена впереди лошади. Собственно, если по жизни тебе везет, у тебя все получается — значит ты избранный, и Господь таким образом награждает твою Веру. На мой взгляд — обычная перепись удачливых людей и ничего более..)))
Во Франции офисный планктон, то есть, буржуазия и мелкое дворянство прониклись, ибо «не твари мы дрожащие, и тоже право имеем», и приноровили учение к создавшейся в стране ситуации. Кальвинизм имел один большой плюс — он открывал социальные лифты, и если ты был удачлив, умел делать дела и отстаивать свои права — ты мог двигаться по социальному лифту вверх.
То есть это была религия обиженных, недооцененных, и конечно в нее толпой ринулось дворянство, которое не имело больших кормушек у королевского двора, а теперь религия прямо говорила — «в царство свободы богатства разврата грудью проложим себе», то есть если шантажом, мятежом, киднеппингом или еще чем тебе удалось завоевать место под солнцем — значит ты как бы и молодец, вера твоя крепка, дела, как видите, доказывают.
В общем на мой взгляд не самая лучшая религия по части благородства, опирающаяся на низменные человеческие черты. Хотя -вполне возможно — я просто ничего не понял и ошибаюсь, поэтому в этом плане комментарии/добавления приветствуются.
Варфоломеевская ночь оказалась для гугенотов сильным ударом с точки зрения религии. Как я выше указал — более всего они ценили удачу, успех, и резня в ночь Св. Варфоломея показала, что бог отвернулся от них, что католики в плане успеха — большие гугеноты, чем сами гугеноты. Именно поэтому в 1572-1576-м годах начинается отток верующих обратно в католицизм. После побед Наваррского и Конде опять начался рост численности гугенотов (когда Фортуна повернулась-таки передом).
2. Вот в чем я глубоко убежден — так это в том, что организаторы и участники подобных событий типа Варфоломеевской ночи, сожжения людей в Одессе, организаторов концлагерей — кончают очень плохо. И вот в этом и есть высшая, или если хотите — божья справедливость.
Карл IX сдох 30 мая 1574 года в тяжких мучениях, кровь сочилась из кожи, харкал кровью от туберкулеза.
Герцог Анжуйский, он же король Генрих III сначала потерял единственную женщину, которую он действительно любил (Марию Клевскую, умершую при родах 30 октября 1574 года), потом стал бисексуалом, а позже — просто геем (согласитесь — это ужас для мачо, который до резни не пропускал ни одной юбки), что и стало причиной прекращения рода Валуа. Смерть его от ножа Жака Клемана была окончательной расплатой за Варфоломеевскую ночь.
Франсуа Алансонскому бог, если он есть, отказал во всех его честолюбивых мечтах — он не смог стать ни королем английским, ни графом Фландрским, не получил корону Франции, и умер от сексуального истощения и приступа туберкулеза.
Де Гиз так и не стал главной скрипкой при французском дворе, не смог стать королем Франции, и кончил паршиво — когда капитан Сорока Пяти Луаньяк всадил ему пику в бок, а Рене де Сент-Малин (опять-таки персонаж «45-ти») — шпагу в горло.
Сюда же укладывается и смерть Наваррца, который во время резни поддался слабости, но перед смертью «пацан к успеху дошел» все же, что можно считать наградой за веру и удачливость с точки зрения кальвинизма.
В заключение хотелось бы рассказать о том,как ватники и укропы, пардон, католики и гугеноты вполне сосуществовали вместе при дворе короля Наваррского. Герцог Бирон, посетивший Нерак в 1578-м рассказывал, что католики и гугеноты здесь совершенно не задирают друг друга. Если на охоте кто-то из католиков промахивается, то все шутят, что католический святой отвернулся от бедняги, поскольку он находится в окружении еретиков. Ну а если протестант делает что-то неуклюже, начинают посмеиваться, что это было предопределено Богом, поскольку сегодня он решил немного подыграть своей католической пастве.
В общем Make love, not war — это не антивоенный лозунг времен вьетнамской войны, а реальность двора Генриха Наваррского. И именно в этом на мой взгляд кроется ответ, почему Бурбону-таки удалось стать королем, а ультасы большей частью сошли в могилу.
Вот вы и дождались новой серии исторического обзора событий Варфоломеевской ночи. Список предыдущих частей для тех, кто пропустил что-то или хочет освежить в памяти публиковавшиеся ранее части - в самом конце статьи.
Весть о резне в Париже разнеслась по всей Франции.
Цитата из Эрланже "Резня в ночь Св. Варфоломея": "В пятницу 29‑го в 10 часов утра губернатор Лиона Мандело получает от господина Мориса дю Пейра, кавалера ордена Св. Михаила, совершенно иного рода королевское письмо, датированное 24 августа (после пересмотра позиции, который произошел в тот день к полудню). «Никоим образом не в нарушение, – пишет Карл IX, – Эдикта об Умиротворении, который я, напротив, желаю поддерживать, как никогда ранее, прошу Вас дать понять, что каждый должен пребывать в покое и безопасности в своем доме, не брать в руки оружие и не задевать друг друга под страхом смерти».
Губернатор долго беседует с Дю Пейра, затем созывает городских эшевенов. Решено, что гугеноты будут защищены и что городское ополчение должно позаботиться об их безопасности. Но фанатики не отказываются от возмездия, на которое надеялись 10 лет, возбуждение нарастает, ширится. Мандело боится, «как бы все население не взбунтовалось», теряет голову и, кидаясь из крайности в крайность, приказывает реформатам явиться в его отель.
Тех, кто приходит, немедленно арестовывают, заточают в тюрьму, отводят в дом архиепископа и монастыри. Имущество протестантов охраняется как спорное. В течение ночи имеют место различные посягательства.
Воскресенье, 31‑е. Группы вооруженных людей, выкрикивающих угрозы, собираются на перекрестках. Мандело добивается тем не менее сохранения порядка до послеполуденного времени. Тут новость о возмущении, охватившем Ла‑Гильотьер, побуждает его поспешить в это отдаленное место.
Тут же фанатики врываются в тюрьму, где из заключенных погибает от семи до восьми сотен. Резня осуществляется «без шума и возмущения», – как напишет Жан де Массо своему брату в Париж. Это означает: без какого‑либо сопротивления.
Гудимель, один из тех, кто составляет славу Франции, композитор Гудимель, автор музыки к псалмам Клемана Маро, гибнет вместе с капитанами, адвокатами, столярами, мастерами золотых дел.
Капитан Ретце сообщает подробности: «Г‑н де Лион (Мандело) велел всех их зарезать и всех раздеть донага и везти в лодках по воде, убивать в домах, повсюду, где их можно найти, и день и ночь бросать в Сону и Рону. Есть еще большое количество реформатов в тюрьме, называемой Роанн, и есть у Целестинцев. В этом месте дозволено выйти некоторым, обратившимся в католическую веру».
Известному числу этих несчастных удается ускользнуть из цитадели и найти убежище, кому в Брессе, а кому за укреплениями Монлюэля."
В принципе по похожему сценарию все происходит и в других городах - Руан, Орлеан, Ла Шарите, Тур, Сомюр, Бордо, Мо (в последнем городе за компанию прирезали и одного католика - но зато какого! Сборщик королевских податей). Убийства продолжаются до 20-х чисел сентября.
Единственные города, который действительно стоит упомянуть во всей этой вакханалии - Ним и Нант. Там городские Советы решили не разрушать единство городов, и отказаться от войн на религиозной почве. Они просто не стали резать протестантов, а просто взяли их под свою защиту.
Когда к Ниму подошли королевские войска - перед ними просто закрыли ворота. Гугеноты и католики вместе сумели отстоять свой город и свое решение. Карл IX и Екатерина Медичи вынуждены были смириться.
Общее количество убитых в Париже - 2000-3000, в провинциях - еще 7000.
Но неутомимый Монтгомери поднял знамя, упавшее из рук адмирала. В конце сентября он неожиданно появляется около Руана и берет город лихой кавалерийской атакой. Королевское войско подходит к столице Нормандии, Монтгомери обороняется 20 дней, но у него всего 120-150 человек, поэтому ночью он уходит вверх по реке и обосновывается на островах Джерси, создав там протестантскую пиратскую республику, и терроризируя берега Нормандии.
Часть протестантов бежит в город Сансер, расположенную недалеко от Буржа крепость, которую перед походом в Нормандию Монтгомери сделал цитаделью протестантов.
9 ноября 1572 года к цитадели подходит 7000 солдат под командованием Клода де Ла Шатре и начинают осаду. Капитан Лафлер, имея под рукой только 800-1000 человек ставит на защиту все население города, город выдержал шестимесячную осаду, но не сдался. В результате Шатре, потеряв до 2000 человек убитыми вынужден был снять осаду и уйти.
Вообще боевые качества ополченцев, то есть, солдат-протестантов были в разы выше, нежели у ВСУ, пардон, королевских наемников.
Еще Монлюк говорил, а де Ла Ну вторил ему, что "гасконская пехота - это единственная чего-либо стоящая, боеспособная пехота французского королевства." Того же мнения придерживался и Таванн, фактический победитель при Жарнаке и Монконтуре. Как пишет Новоселов в своей работе "Обычаи войны XVI в. и мотивация поведения наемных солдат": "Англичане со времен Столетней войны имели репутацию людей, каждый из которых стоит двух французов, людей, которые никогда не бегут и не сдаются, но нынче перестали цениться столь высоко — они не выдерживают рукопашного боя и бегут от аркебуз. Такое изменение в англичанах-военных гасконец Монлюк связывает с тем, что ранее половина их войск состояла из гасконцев, которые и задавали тон, а теперь англичане воюют одни и становятся всякий раз беспомощны, когда бессильны их луки. Гасконь — это настоящий питомник солдат, и это мнение гасконца Монлюка".
Собственно эти слова подтвердились в Сансере, они же подтвердились и в Соммьере, который 11 февраля 1573 года осадил маршал Монморанси-Дамвилль. Осада длилась до середины апреля, королевские войска потеряли 2500 человек под стенами города-крепости, наконец Дамвилль не выдержал, и принял почетную капитуляцию гугенотов, разрешив им, в нарушение приказов короля, покинуть город с оружием, знаменами, населением. Когда королевская армия вошла в Соммьер - она ужаснулась. В городе осталось целыми всего 38 домов.
В ноябре же 1572 года осадили и Ла-Рошель. На осаде отметились с королевской стороны маршал Бирон, герцог Анжуйский, король Наваррский. Со стороны протестантов - конечно же Монтгомери. Со стороны не определившихся - бегавший туда-сюда граф де Ла Ну, которого Карл IX простил, но отправил на войну со своими единоверцами. Де Ла Ну прибыл к Ла-Рошели и попросил у короля разрешения попробовать договориться с гугенотами о сдаче города. Карл согласился. Де Ла Ну вошел в Ла-Рошель, и... возглавил оборону, претендуя на лидерство в партии протестантов.
Но тут от Джерси подошел корсарский флот Монтгомери с припасами и подмогой, и Габриель публично обвинил де Ла Ну в двойной игре. Ла Ну ничего не оставалось, как бежать обратно к королю, и наплести сказок с три короба, что "хозяин, пули свистели надо мною", "эти фунтики не сдаются", "потерь нет", и вообще "это было плановое бегство".
Резюмируя, Варфоломеевская ночь опять повернула французов и Францию к гражданской войне. Идея Екатерины Медичи о совместном выпиливании Монморанси и Гизов была обычной самонадеянностью сильного политика, который свято верил, что может управлять ситуацией на каждом ее этапе.
Новая глава исторического мини-сериала о событиях Варфоломеевской ночи. Вместе изучаем подробности страшных событий из истории Франции. Список предыдущих частей - в конце.
Приняв необходимые меры по обеспечению своего регентства в период междуцарствия, в частности, разослав соответствующие заявления, подписанные в том числе и Генрихом Наваррским, губернаторам провинций, Екатерина Медичи направила нарочного в Польшу, дабы вызвать герцога Анжуйского, теперь уже Генриха III, обратно во Францию. Король Польский, которому за несколько месяцев успели до смерти надоесть и страна, и его теперешнее положение, с готовностью откликнулся на призыв.
Тайком покинув королевский дворец в Кракове, он, преследуемый пустившимися в погоню подданными, устремился к границе, которую сумел благополучно пересечь. Поскольку прямой путь через протестантские княжества Германии ему был заказан, ехать пришлось окружным путем, через Австрию и Италию. В Вене император Священной Римской империи Максимилиан I оказал ему роскошный прием, втайне рассчитывая, что новый король Франции женится на его дочери, вдове Карла IX. Продолжив путь, беглец прибыл в Венецию, где дож устраивал в его честь такие празднества, которые невозможно было и представить себе во Франции. Жизнь в Венеции настолько понравилась Генриху, что он застрял там на целых два месяца и пробыл бы еще дольше, если бы Екатерина Медичи не приняла решительные меры, дабы поторопить сына с возвращением на родину.
Когда он прибыл в родные пределы, французов поразили происшедшие с ним перемены. Их новый король, считали они, переменился не в лучшую сторону, хотя и прежде замечали в нем много такого, что не могло понравиться благородным господам, пытавшимся выглядеть элегантными и утонченными, но в сущности остававшимся солдафонами вроде Монлюка. Когда Генрих III был еще ребенком, фрейлины его матери часто забавлялись с ним, наряжая в женское платье, опрыскивая духами и украшая, как куклу. С детства у него осталась привычка носить плотно облегающие камзолы, кольца, ожерелья, серьги, пудриться и красить губы помадой.
В остальном же он был вполне нормальным принцем: участвовал в придворных попойках, не пропускал ни одной юбки и, по свидетельству хрониста, заслужил славу «самого любезного из принцев, лучше всех сложенного и самого красивого». Пребывание в Венеции, где он предался самому безудержному разгулу, резко изменило его. Костюмированные балы, фейерверки, карнавалы опьяняли его, пробудив в нем скрытую чувственность и порочную склонность к извращениям. Генрих стал любовником куртизанки Вероники Франко, подруги Тициана. Именно эта рыжеволосая красавица приобщила его к занятиям, по словам современника, «не очень приличным и крайне порочным, именуемым итальянской любовью (так в это время называли гомосексуализм), чего король никогда до этого не пробовал». Генрих покинул Венецию другим человеком.
По возвращении в Париж он устроил свою жизнь наподобие карнавала или бала-маскарада, преобразив свои тело и душу. Сначала он стал носить серьги, затем ввел в моду пышные короткие панталоны выше колен, напоминавшие фижмы. Наконец, как-то раз на Крещение он появился перед ошеломленным двором, одетый в казакин с круглым вырезом на обнаженной груди, с шеей в расшитых брыжах, с волосами, перевитыми жемчужными нитями, посасывая конфеты и играя шелковым кружевным веером.
«Его выщипанный подбородок, — с отвращением пишет гугенот д’Обинье, — его лицо, вымазанное румянами и белилами, его напудренная голова заставляли думать, что видишь не короля, а накрашенную женщину.
Он весь день не снимал этого костюма, настолько чудовищного, что при виде его в первую минуту невозможно было решить, видишь ли короля-мужчину или женщину-королеву».
Генрих III ввел при дворе этикет, якобы заимствованный из придворных обычаев Византии, а чтобы придворные могли обращаться к нему как к женщине, первым принял титул Величества (Majesté), по-французски имеющий женский род. Пьер Ронсар писал одному из своих друзей:
«Не удивляйся, если ты видишь, что наша Франция служит теперь посмешищем для народов и королей. При дворе только и разговору, что о Его Величестве: Она пришла, Она ушла, Она была, Она будет. Не значит ли это, что королевство обабилось?»
извлечение из Балакина В. Д. «Генрих IV» — М.: Молодая гвардия, 2011.
Продолжаем публикацию исторического мини-сериала о событиях, связанных со знаменитой Варфомеевсой ночью. Полный список предыдущих частей со ссылками - в конце статьи.
Прежде чем расскажем о резне и в других городах Франции, сначала затронем тот вопрос, который меня более всего интересовал. А как вообще мировая общественность другие страны отреагировали на известие о Варфоломеевской ночи?
Испания.
Говорят, Филипп II, узнав о Варфоломеевской ночи, в первый раз за много лет открыто рассмеялся. И это приводят в пример его узколобой приверженности католицизму, нетерпимости и т.д. На самом деле испанский король испытал чувство глубокого облегчения. Напомним, что Франция готовилась к войне, во Фландрии гезы захватили часть провинций, после Лепанто (1571) турецкая угроза уменьшилась, но не снялась, начались проблемы с Англией. Если бы еще напала и Франция - сил у Испании могло не хватить. А тут - подарок небес!
Мало того, что наступление откладывается, так еще и во Франции начинается новая Гражданская война, то есть теперь французы на долгое время небоеспособны и выведены из большой политики!
Еще более поразил герцог Альба. 19 сентября 1572 года терции дона Альвареса взяли Монс и захватили в плен французских "отпускников". Так вот Альба - в духе армий ЛДНР французов ... отпустил. Просто отпустил! Потому что Альба не был зверем - он был профессионалом. Он уважал своих противников, хотя и воевал с ними. Этот ход герцога был настолько неожидан и настолько благороден, что Англия начала с ним новые переговоры, а французские гугеноты на время отказались от поддержки Оранского. Это великолепный пример того, что благородство и честь иногда стоят гораздо больше, чем шпага и грубая сила.
Среди отпущенных Альбой на волю оказался и Франсуа де Ла Ну, по прозвищу "Железная рука" (Bras de fer, в 1570-м в одном из сражений потерял руку, которую заменил железным протезом. Капитан Крюк из "Питера Пена", комдив Котов, Джейме Ланнистер и Фредди Крюгер жалостливо плачут в сторонке)
Но Филипп через своего посла Сунигу спрашивает и о флоте Строцци, который готовится к выходу в Бордо. Сунига в ответ пересылает письмо королевы-матери, адресованное Строцци: "Сего дня, 24 августа, адмирал и все гугеноты, которые были в Париже, убиты. Посему поспешите уведомить всех, что Вы — хозяин Ла-Рошели, и поступите с гугенотами так же".
Но Строцци, как и Альба, тоже профессионал, он против бессмысленного кровопролития. Строцци ограничился тем, что пообещал ла-рошельцам перевезти их в Россию во Флориду вместе с семьями. На что был послан далеко и на долго - корсарский флот гугенотов ушел в родную гавань, а Ла-Рошель закрыла перед Строцци ворота. Более того - после Варфоломеевской ночи гугеноты просто не хотели жить в одном государстве с католиками. Совет Ла-Рошели обращается к Елизавете Английской с просьбой высадиться на юго-западе Франции и при помощи гугенотов захватить эти земли. Они напоминают Елизавете, что она имеет на эти земли все права - Аквитания не забыла, что была английской.
Англия.
"Во время резни на глазах у английского посла убили двух его слуг и одного протестантского священника. Сам он оказался в опасности настолько, что герцог де Невер выставил стражу вокруг его дома. Во время первого же затишья он покидает эту резиденцию, так опасно расположенную — в предместье Сен-Жермен, — и бежит искать защиты… дона Диего де Суниги, живущего неподалеку. Именно здесь предложено убежище старому Брикемо, одному из подчиненных Колиньи, чудом спасшемуся."(Эрланже "Резня в ночь Св. Варфоломея")
Вести, дошедшие до Елизаветы о ночи Св. Варфоломея повергли ее в ступор. Она сразу же прекратила все разговоры о союзе и сватовстве Алансона. С одной стороны английская королева понимала, что Франция ей нужна для будущих политических игр, с другой - поддержи она сейчас Карла IX и Медичи - и все протестанты отвернутся от нее. Все призывы Екатерины о том, что Байоннская конвенция с Англией продолжает действовать, прошли мимо ушей островитян. Елизавета не поддержала гугенотов (ибо считала, что у них после резни нет реальной силы), но не собиралась и вступать в союз с пост-варфоломеевской Францией.
Рим и другие.
При папском дворе резня гугенотов в Париже вызвала изначально бурную радость, стреляли салюты, пелись гимны "Тебе Бога славим" и т.д. Н к сентябрю начали поступать реальные данные, что и как произошло на парижских мостовых, и отношение к резне медленно начинает меняться. Так, папа отказался принять прискакавшего в Рим Моревера, сказав: "Я скорблю, что среди стольких мертвых невинных ничуть не меньше, чем виновных".
Особое озлобление Рима вызвало то, что Париж под дело о резне в ночь Св. Варфоломея начал требовать денег. Чем-то это напоминало сегодняшнюю Украину, которая тоже клянчит по всем странам деньги на убийство своих подданных, которые посмели иметь отличное от правительства мнение.
Вообще желание получить гешефт на крови было манией Екатерины Медичи весь остаток 1572 года. Но ей отказывали везде - в Испании, в Венеции, в Риме, в Италии. Неожиданно Францию начали сторониться, кроме тех дел, которые без ее участия решить было нельзя. Попытка опять женить либо Анжуйского, либо Алансона на испанской или португальской инфанте просто провалилась - с французами после Варфоломеевской резни просто никто не хотел родниться.
Наоборот, и Испания и Рим выставляли Франции новые условия (точно так же как сейчас Запад выставляет условия Украине или России): "Нет, ну то, что вы своих гугенотов просто так перерезали - вы молодцы. Мы бы так не смогли конечно, но восхищены. Но давайте ка вступим в Христианскую Лигу!" А Христианская Лига означала для Франции разрыв с Турцией, на что Медичи пойти не могла никак, ибо это ставило ее в подчиненное положение к Испании, и берберийские пираты принялись бы за ее южные берега с большим удовольствием.
Венеция на словах поздравила Францию с избавлением от гугенотской угрозы, но резко перекрыла кредиты - все свободные средства направлены на войну с турками.
В общем, если подвести итоги, Варфоломеевская ночь низвергла Францию в политический бойкот со стороны других стран,хотя все на словах признавали - да, конечно же, ничего необычного. Король имел право так поступить.
Еще одна серия исторического обзора леденящих кровь события Варфоломеевской ночи. Список ссылок на предыдущие части в конце статьи.
-----------------------------------------------
В предыдущей части во время обсуждения у многих возникло недоумение - как столь опытные вояки как гугеноты погибали пачками, не нанося серьезных ответных потерь католикам?
Попробуем объяснить, в чем тут дело. В том числе и на примерах.
Вот как происходило убийство Ларошфуко (кстати, король Карл его любил, и перед Варфоломеевской ночью попытался спасти, оставив у себя, но Ларошфуко спешил к любовнице и отказался оставаться).
Стук в дверь. Поскольку вечером граф с королем дурачились - увидев людей в масках Ларошфуко подумал, что это розыгрыш короля. Открывает дверь, и в кадык ему упираются сразу три шпаги.
Нападающие (а их порядка 30) начинают бегать по дому, попутно грабя его и убивая, тех кого встретят. Пал под ударами в сорочке и ночном колпаке Антуан де Клермон, Бюсси вонзает в бок шпагу принцу де Шато-Поршену, спешащие узнать, что творится Бодэн де Пювьен, Берни получают выстрелы в голову и падают, и лишь последние двое из гугенотов — Шарль Келленек и Антуан Маразин, сеньор де Герши выскакивают со шпагами.
Келленеку с пяти шагов всаживают в грудь заряд картечи из аркебузы, Герши начинает драку. Этот последний дорого продал свою жизнь — стрелку вонзил в рот кинжал, завязал бой с двумя солдатами, попутно прирезав кого-то из свиты Гизов, отходит к окну. Те, кто держали Ларошфуко, вынуждены прирезать его и броситься на помощь своим товарищам — Герши же, опрокидывая столы и стулья, создает свой укрепрайон. Он уже выглянул в окно, и видит, что снаружи народу не меньше чем внутри,он просто решил взять с собой на тот свет побольше врагов.
Итог 10-минутного боя — Герши убит, но успел убить четверых и ранить пятерых своих противников.
А вот гостиница «Три короля» (Les Trois Rois), недалеко от набережной Корсэ на острове Ситэ (там где Собор Парижской Богоматери). Кабатчик сначала отказался открывать дверь, и дверь пришлось ломать. Что и разбудило трех гугенотов, спавших на втором этаже. Так вот даже из краткого описания боя (подробное я не нашел, но думаю, что все описания гибели Бюсси, Зооспартанцев или 28-ми панфиловцев идут лесом) следует, что эти трое безымянных вайнахов выдержали осаду по всем правилам военного искусства, взять их смогли только 8-м штурмом, зайдя одновременно с дверей, окна и крыши.
При этом нападавшие потеряли 12 человек убитыми и 18 — раненными, а общее количество осаждающих к последнему штурму достигло 200-т человек. и это против ТРЕХ протестантов, у которых к тому времени почти кончились порох и пули. Примерно то же самое устроил и сеньор де Таверни со своим слугой в особняке Конде — четверо убитых, трое раненных.
То есть те, кто успели схватить оружие, вообще понять, что происходит — сопротивлялись доблестно и до последнего. Но они были разобщены, и прежде как приходило понимание, что их просто вырезают, погибала львиная часть их товарищей.
Также стоит упомянуть и о Габриэле де Монтгомери (опять Дюма, «Две Дианы», изображен на иллюстрации), который примерно с 60-ю протестантами ночевал в предместье Сен-Жермен. Какой-то раненный гугенот, переплывший Сену, предупредил его, о том, что творится в Париже, он поднял своих товарищей и пошел на выручку, но у Пре-О-Клер столкнулся с 600 всадниками Генриха де Гиза, и гугеноты вынуждены были убегать.
Де Гиз вечером 24-го прекратил преследование, а Монтгомери ворвался в город Бурж и захватил его без потерь. Разозленные протестанты выместили свое бешенство на губернаторе провинции Берри Клоде Шартре и на монахах главной церкви города Сент-Этьен ле Бурж. С ними Монтгомери поиграл, как он выразился, «в поплавки» — связав спина к спине просто побросал в реку Орон, а для верности приказал пострелять по ним из аркебуз. Все католические церкви города были разграблены, монашки — изнасилованы.
Вобщем, там где гугенотам удавалось, они отвечали, они оборонялись, они не были невинными овечками.
Продолжаем публикацию серии исторических статей о событиях, происходивших до и во время знаменитой Варфоломеевской ночи. Собственно, в этой части как раз описываются события той роковой ночи. Убийства, море крови и капелька милосердия.
Полный список предыдущих частей со ссылками - внизу статьи.
В это же время прево Парижа открыто объявляет старшинам, что "Его Величество дозволяет им взяться за оружие, что его намерение отныне – уничтожить адмирала и его партию, что надлежит позаботиться, дабы не ускользнул ни один из этих нечестивцев, дабы их не укрывали в домах; что король также хочет и отдает приказ, чтобы прочие города королевства последовали примеру столицы".
Около 3 часов ночи Гиз с примерно 30 людьми стучится в дом Колиньи, дверь открывает шевалье де Лабонн, которого сразу пронзают кинжалом.
Очевидец (капитан отряда швейцарских наемников фон Финкельбах):
«Французы ворвались в дверь, которую защищали восемь гвардейцев, стали с ними биться и отогнали их, затем вновь заперли дверь. В схватке одного из них убили. Швейцарцы налетели на двери и вышибли их алебардами. Герцог де Гиз кричал тем, кто бился внизу в доме, чтобы бросали оружие или их всех продырявят.
Когда поднялись к адмиралу, Мориц Грюненфельдер, родом из Глариса, первым проник в спальню адмирала, схватил его и хотел взять в плен. В этот момент Мартин Кох из Фрибура, фурьер герцога Анжуйского, сказал ему: «Этого нам не приказывали». Когда адмирал взмолился, чтобы пощадили его старость, он пронзил его пикой, которой размахивал. Капитан Йошуе Штудер из Санкт-Галлена утверждал, что Мориц застиг его стоящим в ночном халате и повел к свету, говоря ему: «Это ты, пройдоха?» И когда он очень громко это сказал, он поразил своей алебардой адмирала, который просил пощадить его старость. Вскоре подоспел и другой ему на помощь. Люди Гиза спросили, мертв ли адмирал, и потребовали, чтобы его выкинули на улицу. Когда герцог его основательно отделал, он всадил ему шпагу в рот.»
В этот момент к Гизу прискакал гонец от короля: Карл, ужаснувшись замыслу, пишет, что надо срочно все отменить. Но Генрих, вытирая окровавленную шпагу, говорит посланцу: «Передай, что уже слишком поздно». Отрезанную голову адмирала водрузили на пику и повезли с собой, перед этим отрезав мертвому Колиньи половые органы, и бросив детям — играться.
4 часа утра, Лувр. Наваррский входит в апартаменты Карла IX, а тот с кинжалом в руках подскакивает к нему и кричит: «Месса, смерть или Бастилия!». Одновременно с этим падает пораженная кинжалами и шпагами свита Наваррца и Конде. Генрих соглашается на мессу, Конде упорствует, Карл уже заносит кинжал над принцем крови, но его за руку неожиданно крепко хватает Екатерина — Конде ей еще нужен в политической игре.
Наваррец и Конде заточены в своих апартаментах. Конде получает три дня на размышление.
В спальню к Маргарите неожиданно врывается весь израненный человек, который с криком бросается на нее, обнимает, стаскивает с кровати, и поворачивается вместе с ней так, что она сверху, а он снизу. Через минуту в комнату врываются капитан королевской гвардии де Нансей с семью гвардейцами. Он уже заносит шпагу, но тут видит Маргариту, лежащую на каком-то мужчине, смеется и уходит вместе с солдатами. Нансей подумал, что Маргарита забавляется с любовником, и именно эта случайность спасла Габриэля де Леви, барона де Лерана.
В Лувре в эту ночь убито около 30-40 человек, но это ничто по сравнению с тем, что творится на улицах Парижа.
В 4 часа утра начинает звонить колокол церкви Сен-Жермен-л’Оксеруа. Это сигнал для старшин кварталов и населения Парижа, что операция начинается. Я не буду останавливаться ну убитых протестантах, принадлежащих к верхушке. Ларошфуко, Телиньи, Брион и так далее. Меня всегда интересовало, до какой степени озверения могут дойти люди, и есть ли в таких ситуациях кто-то, кто может остаться человеком.
Вот убивают женщину-гугенотку, отбирают у нее годовалого малыша, который не понимая еще, что произошло, играет с рыжей бородой убийцы своей матери. Но проходит минута, и этот человек сворачивает малышке головы и бросает на мостовую.
Вот герцог Анжуйский с 800 солдат и 1000 конников (по плану должен поддерживать порядок на улицах, не дав разгуляться горожанам), плюет на все приказы и начинает грабить ювелирные лавочки и ростовщиков около Собора Парижской Богоматери, причем убивают всех, не разбирая, католик хозяин, или гугенот. Чуть позже тот же Анжуйский насилует беременную мадам де Телиньи, причем рядом с убитым и истерзанным мужем.
Из описания очевидца: «Маленькую девочку окунули совершенно нагую в кровь зарезанных отца и матери с жуткими угрозами, что если она когда‑нибудь станет гугеноткой, с ней поступят так же«. Филипп Кавриано, медик на службе у Екатерины Медичи:
«Были обобраны дома гугенотов числом около четырех сотен, не считая наемных комнат и гостиниц. Пятнадцать сотен лиц было убито в один день и столько же в два последующих дня. Только и можно было встретить, что людей, которые бежали, и других, которые преследовали их, вопя: «Бей их, бей!» Были такие мужчины и женщины, которые, когда от них, приставив нож к горлу, требовали отречься ради спасения жизни, упорствовали, теряя, таким образом, душу вместе с жизнью. Ни пол, ни возраст не вызывали сострадания. То действительно была бойня. Улицы оказались завалены трупами, нагими и истерзанными, трупы плыли и по реке. Убийцы оставляли открытым левый рукав рубашки.»
Франусаза Байе сломала обе ноги, выпрыгнув из окна. Сосед укрывает ее в погребе. Убийцы находят ее, выволакивают на свет, отрезают кисти рук, чтобы снять золотые браслеты, затем бросают перед дверью торговца жареным мясом, который приканчивает ее, пронзив своим вертелом. Сена полна истерзанных, голых тел, которые католики все бросают и бросают.
Тут же Бюсси д’Амбуаз, тот самый конечно, всаживает в бок маркизу де Ренеллю кинжал, быстро выигрывая таким образом тяжбу о наследстве.
А в это время у стены кладбища Невинноубиенных идет бойкая торговля награбленным. «Браслетики! Кому Браслетки! Красивые, золотые!», «Хрусталь! Фарфор!», «Почти новый камзол, всего четыре дырки от шпаги! Покупаем!»
«Я видел своими глазами, – пишет посланник герцога Мантуанского, – как солдаты королевской гвардии ведут коней, нагруженных деньгами и драгоценностями».
Но даже в этой ситуации были люди, которые оставались людьми. Парижский палач, мэтр Кабош. К нему притаскивают еле живых изувеченных раздетых протестантов, с просьбой совершить королевское правосудие и «добить гадин». Кабош говорит: «Я палач, а не убийца. Подите вон!». Пока не будет решения суда или приказа короля, Кабош не собирается никого убивать. Он профессионал, а не фанатик.
Директор Бургундского колледжа Ла Фэй спрятал маленького, избитого мальчика, который прошел к нему через весь Париж. Он кормил его и заботился о нем 10 дней, а потом тайно вывез из Парижа. Мальчиком был Максимиллиан де Рони, позже барон де Сюлли.
Утром 25-го будущий любовник герцогини Неверской Аннибал де Коконнас (из «Королевы Марго») по приказу Ларшана (с которым у Ла Форсов земельный спор) убивает всю семью Ла Форсов, кроме 12-летнего Жана Номпара, который прикидывается мертвым. Случайный прохожий подбирает его, выхаживает и выводит за пределы Парижа. Так выжил Жак-Номпар де Комон, будущий герцог де Ла Форс, маршал Франции, победитель испанцев при Салуццо и Мариньяно (1630).
Господин де Везен имел личного врага, своего соседа, протестанта Ренье. 24 августа он захватил его и увел в свой замок Керси. Затем, круто повернув, сказал: «Предоставляю Вам свободу любить меня или ненавидеть. Я привел Вас сюда, чтобы Вы оказались в состоянии сделать выбор.»
К сожалению такие случаи наперечет. Убийства продолжаются, и 25-го, и 26-го, и в последующую неделю. Карл, Екатерина, Анжуйский уже и сами не рады, что открыли крышку, выпустившую демона. Но поделать ничего не могут — на улице рулит ТОЛПА.
Потихонечку предводители бойни начинают уже прятать знакомых и родственников из протестантской партии (например Ла Моля из той же «Королевы Марго» спасает герцог Алансонский), де Гизы, вернувшиеся из-под Сен-Жермена (там находился небольшой протестантский отряд Монтгомери,примерно 60 человек, который попытался прийти на помощь адмиралу, но у Пре-о-Клер был атакован 600 всадниками Гизов, и спасался бегством. Так что Гизы весь день 24-го и полдня 25-го отсутствовали в Париже), тоже укрывают у себя в отеле нескольких гугенотов, говоря, что «они примут католичество и пойдут к мессе». Они сами в ужасе, ведь для всего мира и населения — именно они, Гизы — главные зачинщики резни. И теперь уже от этого не отмыться.
Но и Гизы уже не могу управлять толпой — наоборот, некоторые буржуа в Париже обвиняют короля и Гизов в «умеренности», и требуют продолжать убийства, пока не взялись за них.
---------------------------------------------------------------------------------
Все мы с вами понимаем, что одно дело - отстранить Януковича келейно, в тиши кабинетов, пардон, по тихому убрать пару-тройку неугодных лиц в большом городе, другое дело - Майдан, пардон, начать бойню в 50-100 человек в центре города.
И здесь на сцену выходит Франсуа де Монморанси (на плакате - прим.ред.), сын коннетабля Анна де Монморанси, военный губернатор Парижа.
Человек робкий, нерешительный, не особо хороший дипломат (недавно вернулся с переговоров в Англии, где Елизавета Английская ничтоже сумняшеся попросила в честь свадьбы с Алансосном подарить ей… Кале! Конечно же, опять Кале! Как все просто! Екатерина, узнав об этом 1 августа, сообщила эти сведения адмиралу, на что тот бестрепетно сказал, что Кемска волость, сиречь Кале, стоит Фландрии, поэтому конечно подарим! Екатерина в этот момент играла роль Милославского: «Ты что же это, царская морда, волости направо-налево раздаешь!»), вечно перебирающий в руках черные четки. Парижане подтрунивали над Монморанси: «Боже, храни адмирала с его зубочисткой, и господина Монморанси с его четками».
Так вот, перед началось операции необходимо было договориться с губернатором, однако Монморанси в своей простоте перехитрил всех. Понимая, что тучи сгущаются, что что-то грядет, но не понимая что именно, он послал все к черту и уехал в глушь, в Саратов, пардон, подальше от Парижа, в свое имение.
Тогда Гизы — а именно им поручила Екатерина играть главную скрипку — скачут к прево Парижа — Ле Шарону, который получил должность недавно, и постоянно советуется по тому или иному поводу с Клодом Марселем, своим предшественником. Взятый для придания официального статуса герцог Анжуйский говорит о том, что сегодня ночью запрет горожанам вооружаться снимается. В это время Гиз разговаривает с Марселем, который является ярым сторонником Лотарингской партии.
Марселю достаточно пары уточняющих вопросов, чтобы понять, что готовится избиение верхушки протестантской партии. Он безусловно говорит о том, что поддержит католический заговор и вооружит народ. Как только Гизы и Анжуйский уходят — собираются старшины кварталов, и даже главари бандитских шаек из знаменитого парижского Двора Чудес. Главный лейтмотив встречи — предполагается избиение гугенотов, можно поучаствовать и нагреть руки. Париж тайно вооружается, ибо «вата совсем обуела», пардон, протестантов в городе ненавидят, считая их более удачливыми в делах, и агентами Кремля, извините, Англии.
В это время Екатерина, Анжуйский, Неверский, Бираг, Гонди и Таванн проводят уже третье по счету совещание. Анжуйский колеблется — а вдруг гугеноты дадут отпор? А вдруг Карл передумает? А вдруг Гизы воспользуются возможностью — ведь выпиливание Шатильонов поднимает их наверх неимоверно — и просто свергнут династию?
Вечером, на званом ужине в Лувре один из протестантов г-н де Пардиан кричит в лицо королеве: «Если адмиралу суждено потерять руку, поднимется множество других рук, дабы учинить такое побоище, что в реках королевства потечет кровь! Если нам не даруют справедливости, мы желаем свершить ее сами!»
Все заговорщики на нервах. Кроме королевы-матери. Она… улыбается.
В 8 вечера очередной Совет с Карлом. Ему еще раз повторяют версию о том, что гугеноты готовятся захватить власть, что действовать надо решительно, прево и старшины предупреждены, если не начать сегодня ночью — можем не успеть. Королю не дают открыть рта — говорит Екатерина, подключается Бираг, вступает в разговор Неверский, потом Таванн, Анжуйский, Гонди.
Карл ошеломлен напором — он один, все остальные — убеждают его в заговоре. Опереться на взвешенное принятие решения невозможно. Он еще раз подтверждает согласие, и убегает с Совета, крича: «Убейте их всех!»
Ну а оставшиеся садятся и начинают составлять проскрипционные списки. Анжу настаивает, чтобы в них внесли Наваррского и Конде, но Екатерина резко против — в случае проблем с Гизами Бурбоны будут очень хорошим козырем и противовесом. Вслух она озвучивает, конечно же, совершенно другое — «Конде и Наваррского обратим в католичество, и через них завоюем весь юг».
Прево Парижа получает приказания запереть все городские ворота и отвести лодки на Сене на другой берег.Старшины столицы понимают это на свой лад — значит будет поголовное выпиливание еретиков, мелочиться не стоит.
Наступает полночь. До начала резни остается всего три часа.
Итак, мы остановились на вечере, 22 августа, когда покушение на Колиньи не удалось.
А какая вообще была обстановка в Париже в эти дни?
Напомним, что 18 августа Генрих Наваррский и Маргарита Валуа стали мужем и женой. Свадьба была довольно комичной - на вопрос проводившего венчание кардинала Бурбона согласна ли Маргарита стать женой короля Наваррского, та презрительно молчала, и стоявший сзади король Карл просто отпустил ей затрещину в затылок, да такую, что Марго аж взвыла от боли и немного склонила голову. Этот жест был расценен кардиналом, как согласие невесты.
Генрих в ответ на вопрос, согласен ли он взять Маргариту в жены, сказал "Да!" и рассмеялся. Далее Маргарита и католики пошли на мессу в Собор Парижской Богоматери, Наваррский же со свитой протестантов остался у входа, ожидая жену, и отпуская фривольные шуточки по поводу проходивших мимо дам (что-то типа "А этой я бы вдул.").
На свадьбу приехали примерно 4000-5000 протестантов, в основном из южных провинций, крикливые, горластые, задирающиеся.
Парижане к ним относились примерно так, как сейчас жители Москвы относятся к гостям с Кавказа. Представьте, свадьба Рамзана нашего, Кадырова, с… ну, скажем с многострадальной Ксюшадью. В Москву понаехали представители народностей Северного Кавказа, Рамзан ходит по Арбату или Тверской в окружении батальона «Восток», и т.д.
Я не шучу в этом сравнении, поскольку разница в поведении, религии, обычаях была примерно такой же.
Естественно со всех углов затаенно шипели: «Понаехали, мля….»
При этом протестанты конечно же принарядились, чтобы не ударить в грязь лицом, были при деньгах, что вызывало еще больше раздражения.
После покушения на Колиньи депутация гугенотов ввалилась в Лувр, требуя справедливости, и пригрозила, что ежели король не найдет стрелка и заказчиков, то гугеноты начнут творить самосуд, «и неизвестно, чем это закончится». То есть налицо была прямая угроза начала новой гражданской войны.
Утром 23-го на королевском совете Екатерина решает сказать всю правду королю. Да, заказчик убийства Колиньи — она. Да, вместе с господами Гизами. Да, участник подготовки покушения — брат короля, герцог Анжуйский. Собственно, ваше величество, вот мы здесь перед вами — заказчики и организаторы покушения на Колиньи. Можете выдать нас протестантам. Только один вопрос — а как вы думаете: гугентоты вообще поверят, что организатором выступала ваша мать и ваш брат, а вы были не в курсе? Вы реально поверите в такое?
Сказать, что Карл IX охренел от подобных признаний — это не сказать ничего. Главное, что эта информация, свалившаяся на него как снег на голову, полностью парализовала мыслительную деятельность короля. Далее в разговор вступил Гонди — он сказал, что мудрая королева-мать не просто так готовила покушение на Колиньи — есть информация, что протестанты планировали госпереворот, что Колиньи был душой этого переворота. И действия Екатерины — это по сути попытка предвосхитить действия адмирала.
Карл не верит, он просит доказательств, но доказательств-то … нет! Нет от слова «совсем»! И Екатерина просто подводит Карла к окну, где во дворе 200 или 300 гугенотских дворян выкрикивают угрозы и требуют короля поговорить с ними.
Эта демонстрация убеждает Карла в том, что мать права. «Кто виноват?» — выяснили. Но надо ответить на второй извечный вопрос — «Что делать?» Поскольку Карл, обуянный страхом, трезво мыслить, да вообще мыслить, на данный момент не в состоянии, Медичи и Гонди предлагают опередить гугенотов и нанести по ним удар. Прежде всего добить Колиньи и его ближайшее окружение, человек 30-50, запугать остальных, показав, кто в королевстве хозяин.
Но тут страхи Карла выходят наружу — «Убейте их всех!» Говоря это Карл понимал, что его втягивают, да уже втянули в преступление, и он не хочет, чтобы оставались живые свидетели.
Екатерина в радости, что короля сравнительно легко удалось уломать, встречается с Гизами и передает желание Его Величества. Терять времени нельзя, а его катастрофически не хватает — ведь надо провести подготовку к акции, вооружить отряды, определить места первоочередных атак, подготовить горожан. В общем времени в обрез.
