Xren.su

Козодой — сравнительно маленькая птица. Ее вес составляет 50-100 грамм, а размер тела – до 28 см.

Эти птицы гнездятся прямо на земле, на сухой подстилке. И, соответственно, выбирают для этого определенные условия: полянки или окраины болот, где почти нет высокой травы, деревьев и кустарников. Так птица обеспечивает себе хороший обзор и возможность беспрепятственно взлететь под носом у приближающегося хищника (длинные крылья и короткие лапки мешают козодою легко взлетать из высокой травы).

В сезон размножения козодои разбиваются на пары. Самка откладывает 2 яйца, которые насиживает совместно со своим партнером в течение 16-18 дней. А меньше, чем через месяц после вылупления, птенцы уже начинают летать. После этого еще пара недель родительской опеки и все – вперед во взрослую жизнь.

Картинка на внимательность: найди козодоя

Обратили внимание на огромные выпуклые глаза козодоя? А они, между прочим, помогают птице видеть, что происходит сзади, не поворачивая головы – только слегка запрокидывая ее, чтобы спина не загораживала обзор.

Покровительственная окраска позволяет козодою великолепно маскироваться, так что затаившуюся на гнезде птицу можно не увидеть даже если она у вас прямо под носом. Заметив опасность, козодой прищуривает глаза, чтобы стать похожим на веточку, и продолжает осторожно наблюдать за потенциальной угрозой. При этом взгляд у птички становится подозрительный и даже немного презрительный. =)

Еще одна интересная особенность козодоя – огромный рот из-за которого кажется, что птица улыбается. Такая удивительная форма рта связана с питанием козодоев. Эти птицы – сумеречные охотники на насекомых. Их пища – летающие в потемках жуки, мотыльки, мошки, комары и прочие беспозвоночные, которых козодои ловят своим широко раскрытым ртом. Перья у козодоев мягкие и легкие, а полет бесшумный, как у сов.

Вначале мы уже упоминали, что название птицы связано с поверьем, мол, по ночам она ворует молоко у коров и коз. Но раз козодое вне интересует молоко, вы уже догадались, почему они любят навещать домашних животных? Разумеется, дело в упитанных и жирных насекомых, которые привлекают коровы и козы, и которыми питаются козодои.Если по лесу мух и комаров еще нужно поискать, то рядом с коровами, считай, целый шведский стол.

Ну и напоследок вот вам завораживающая песня козодоя:

P.S.

Наш почти соотечественник козодой обыкновенный похож на изящную веточку. А вот его родственник исполинский козодой больше похож на типичного героя мемов. Может быть, о нем мы расскажем в другой раз.

Обмен генами бактерии выполняют тремя способами:

1. С помощью конъюгации. Бактерии соединяются специальными белковыми трубочками, и одна из них передает другой часть своего генома.

2. С помощью вирусов. Вирусы, переходя из одной клетки в другую, могут прихватить с собой кусочек наследственной информации и встроить ее в новую клетку.

3. И самый простой способ — проглотить фрагмент ДНК прямо из окружающей среды. Дешево и сердито.

Горизонтальный обмен позволил организмам обмениваться друг с другом удачными «открытиями». С помощью заимствованных генов бактерия может быстро научиться усваивать незнакомый субстрат или противостоять токсинам (и, увы, — антибиотикам).

Отныне бактерии могли приобретать полезные признаки без необходимости дожидаться подходящей мутации. Но даже если обмен не приносил им ничего нового, он все равно шел им на пользу. Дублированные гены просто становились стратегическим запасом на случай внезапных поломок в их геноме.

Горизонтальный обмен генами стал своеобразным прообразом полового размножения и до сих пор играет важную роль в жизни бактерий.

Ядро

Более полутора миллиардов лет бактерии-прокариоты были единственными хозяевами планеты. Что неудивительно: эти существа способны выживать в любых условиях и получать энергию из чего угодно (даже из окисления металлов).

Однако именно на бактериях эволюция серьезно застопорилась. Проблема заключалась в том, что гены у них свободно плавают (я бы даже сказал «валяются») в цитоплазме. А цитоплазма — это настоящий «ведьмин котел», в котором одновременно происходят десятки химических реакций. В таких условиях было просто невозможно создать нормальные механизмы для регуляции наследственной информации.

Вот тут-то эволюция и совершила неожиданный маневр: у одноклеточных организмов появилось ядро. Его оболочка позволяла надежно отгородить ДНК от беспокойной цитоплазмы.

По одной из версий, «изобретателями» ядра стали археи — одни из самых древних бактерий на Земле. Когда атмосфера планеты начала насыщаться кислородом, археи почувствовали угрозу: этот газ для них был ядовит. И тогда они стали массово заимствовать гены у других организмов (в случае опасности так поступают многие бактерии).

В результате на свет появилась гипертрофированная бактерия с сердцевиной из организма-архея, который и стал ядром новой клетки. Эту гипотезу подтверждает сходство белков у археев и клеточных ядер.

Ядро помогло сделать процесс передачи наследственной информации более гибким и пластичным. Носители ядра (эукариоты) получили следующие «бонусы»:

1. Системы генной регуляции. Клетка могла изменить свои свойства, не меняя весь геном, а лишь слегка подстраивая его под текущие нужды.

2. Разделение областей транскрипции и трансляции. Внутри ядра фрагменты кода спокойно очищались от лишней информации (интронов), и лишь после отправлялись в цитоплазму, где на их основе синтезировался белок.

3. Уход от кольцевой хромосомы. Вместо нее у эукариотов появилось несколько линейных хромосом. Клеткам стало проще перестраивать геном и добавлять в него новые фрагменты.

4. Возможность фагоцитоза. Эукариоты могли «безнаказанно» заглатывать других бактерий, не опасаясь воздействия чужих ДНК.

Кстати, скорее всего, именно фагоцитоз и помог эукариотам обзавестись органеллами. По одной из версий, проглоченная клеткой пурпурная бактерия однажды не переварилась, а превратилась в митохондрию. А заживо съеденные цианобактерии стали пластидами, которые отвечают за фотосинтез у растений.

Итак, благодаря клеточному ядру организмы перестали пассивно пользоваться своим геномом и начали в какой-то степени его регулировать. А если снова вспомнить нашу компьютерную аналогию, то его появление можно сравнить с установкой на компьютер несложной операционной системы.

Многоклеточность

Примерно 700-900 миллионов лет назад на Земле появились первые многоклеточные организмы. От обычных бактериальных колоний они отличались прежде всего тем, что их клетки были дифференцированы по роду деятельности. Например, первые многоклеточные растения, скорее всего, состояли из двух видов клеток: первые отвечали за крепление к грунту, а вторые — за интенсивной рост всей колонии.

Вольвокс в старых учебниках приводился в качестве примера простейшего многоклеточно организма. Сегодня его относят скорее к колониям одноклеточных.

Многоклеточность стала высшим уровнем развития кооперации и дала организмам множество преимуществ:

— Узкая специализация клеток повысила их эффективность (не мы первые до этого додумались).

— Появилась возможность быстро делать «апгрейды» организма за счет подключения или отключения отдельных модулей.

— Способность к неограниченному росту. Организмы в процессе эволюции могли запросто подключать к себе новые и новые модули, не меняя при этом все остальное.

— Взаимозаменяемость клеток. Клеток у организмов стало много и все они друг друга частично дублировали. А это значит, что любую из них в случае поломки можно было легко заменить прямо «на ходу».

Многоклеточность стала своеобразным выходом эволюции в «надсистему». Она позволяла организмам еще быстрее приспосабливаться к окружающей среде и максимально гибко реагировать на ее изменения.

Половой отбор

И вот мы подошли к одному из самых мощных изобретений эволюции — половому отбору. Да, кому-то на первый взгляд может показаться, что он является всего лишь вариантом горизонтального обмена генами. Но это не совсем так.

Разделение организмов на два пола решило одну серьезную проблему, с которой сталкивались все однополые существа. Дело в том, что вегетативное размножение или партеногенез не позволяют виду избавиться от вредных мутаций.

При однополом размножении естественный отбор может отбраковать только весь геном целиком, а не отдельные его гены. Это значит, что вредные мутации будут постепенно накапливаться в ДНК, что однажды может закончиться гибелью всего вида.

А при половом отборе гены постоянно «тасуются» между разными организмами. Они образуют общий генофонд популяции, из которого можно постепенно изъять все вредные мутации.

Но и это еще не все. Со временем у двуполых организмов появились еще два преимущества:

1. Отбор стал более эффективным. Чтобы передать свои гены дальше, организму уже недостаточно получить паспорт дожить до полового созревания. Теперь ему еще нужно доказать свою «генетическую состоятельность» в борьбе за внимание самки или самца.

И этот экзамен оказался даже более суровым, чем обычное «выжить любой ценой». Даже мельчайший дефект, который почти не мешает жить, в этом деле мог стать роковым. Привередливый половой отбор отсеивает «не очень вредные» мутации и закрепляет «не самые очевидные» преимущества.

2. Появился элемент искусственного отбора. Самки (ну, или самцы) могли сами решить, признаки какого партнера больше подойдут их детям. Конечно, тут многое зависит и от развития мозга, и от инстинктов, и даже от случайной прихоти. Однако именно такому выбору мы обязаны появлением птичьего пения и живописной окраски у бабочек. И да, в эволюции человека этот фактор наверняка сыграл не последнюю роль.

Заключение

Это далеко не все изобретения эволюции. Мы можем вспомнить и эпигенетическую наследственность, которая позволяет подстроиться под окружающую среду всего за одно поколение. Можем вспомнить и социально-культурную эволюцию, которая кардинально изменила жизнь человека, даже не прикасаясь к его геному. Однако эти темы уже немного выходят за рамки «обычной» теории эволюции.

Старт: мир РНК-организмов

Еще в XIX веке ученые предположили, что жизнь на Земле вполне могла возникнуть из неживой материи. Со временем эта идея получила множество косвенных подтверждений. Например, было доказано, что все необходимые для жизни органические вещества запросто могут образоваться из неорганических, и что условия на молодой Земле были самым подходящими для таких реакций.

Насчет того, как именно происходила эта «химическая эволюция», выдвигались разные версии. Например, моему поколению в свое время излагали теорию Опарина о происхождении жизни из коацерватных капель — сгустков вещества, которые образуются в растворах белков и нуклеиновых кислот.

Однако сегодня самой популярной и проработанной стала теория РНК-мира. Она гласит, что первыми живыми существами на Земле были РНК-организмы — довольно простые молекулярные комплексы на основе РНК. Они образовались примерно 4 миллиарда лет назад и по сути представляли собой самоподдерживающие химические реакции (автокаталитические циклы).

Несмотря на примитивность, у РНК-организмов было все для дальнейшего развития:

— Они умели создавать собственные копии;

— Копии часто получались не точными, а с различными вариациями;

— Неудачные варианты, приводившие к нарушению устойчивой структуры, разрушались и «погибали».

То есть, у них присутствовали все слагаемые эволюции: наследственность, изменчивость и естественный отбор. Благодаря этому, РНК-организмы могли меняться и усложняться, а значит служили отличным исходным материалом для развития жизни.

Рекомбинация

Рекомбинация — это обмен фрагментами кода между молекулами РНК или ДНК. Во время этой процедуры молекулы разъединяются и соединяются снова, но уже другим способом.

По всей видимости, рекомбинация появилась еще у РНК-организмов. Однако у них она проходила пассивно и бесконтрольно, примерно как у современных вирусов (у которых генетическая информация тоже закодирована в РНК).

Но по-настоящему рекомбинация «обрела популярность» с появлением ДНК-организмов. А у эукариотов она стала регулярной и обязательной процедурой, которая непременно сопутствовала любому размножению. У них она чаще всего происходит в виде кроссинговера, то есть обмена участками между двумя хромосомами.

Рекомбинация, наравне с мутациями, стала основным источником наследственной изменчивости. Она помогает перемешивать нормальные и мутировавшие гены, тем самым увеличивая разнообразие генотипов в популяции. Также она легла в основу некоторых других эволюционных механизмов, которые мы рассмотрим чуть дальше.

ДНК

Шло время, и РНК-организмы становились все сложнее. Чтобы защититься от агрессивной окружающей среды, они обзавелись клеточной мембраной. А часть своих жизненных функций они передали белкам, которые справлялись с работой лучше, чем сами РНК-молекулы. Однако настоящим прорывом стала замена кода РНК на ДНК.

ДНК, в отличие от РНК, — это пассивная молекула. Вполне возможно, что в самом начале организмы использовали ее как промежуточный способ кодирования. Например, она хорошо подходила для тех фаз жизнедеятельности, которые не требуют активности (анабиоз и тому подобное). И лишь потом эволюция «оценила» все достоинства ДНК и сделала ее главным носителем информации.

Главное преимущество ДНК — это ее стабильность. Она меньше подвержена изменениям и искажениям, чем РНК, а значит гораздо лучше сохраняет наследственную информацию.

Чтобы было понятно, давайте воспользуемся компьютерной аналогией.

Представим, что РНК — это оперативная память. Программы в оперативной памяти выполняются быстро, но для долговременного хранения кода она не подходит. Для этой цели в компьютерах используется жесткий диск, на котором информацию можно хранить годами. Когда мы запускаем программу, она копируется с жесткого диска в оперативную память и там выполняется.

Аналогичный процесс происходит и в живой клетке. Вся наследственная информация хранится в ДНК, которая выполняет функцию жесткого диска. Когда возникает необходимость, код записывается на РНК («оперативку») и лишь после этого используется для производства белковых молекул.

ДНК позволило увеличить количество наследственной информации, что привело к усложнению организмов. Благодаря ей, на Земле появился мир бактерий, который дал начало всем остальным жизненным формам и благополучно сохранился до наших дней.

Сообщества

Организмов становилось все больше. Теперь им приходилось взаимодействовать не только с внешней средой, но еще и с другими организмами. А потому неудивительно, что со временем эволюция вышла на новый уровень, а именно — на уровень сообществ.

На Земле возникли первые формы симбиоза и кооперации. Их появление было не случайной прихотью природы, а острой необходимостью.

Дело в том, что ни один вид не может долго жить в одиночку: рано или поздно он израсходует все нужные ему ресурсы и погибнет. Для устойчивой жизни ему необходим хотя бы относительно замкнутый биологический цикл.

В самом простом случае для такого цикла требуются два вида организмов. Первый вид будет употреблять из окружающей среды какой-нибудь ресурс. Второй — перерабатывать отходы жизнедеятельности первого вида и возвращать исходный ресурс обратно в окружающую среду. Такое взаимодействие помогает обоим видам выживать, не истощая среду.

Первыми такими сообществами на Земле стали бактериальные маты — простейшие биоценозы из нескольких слоев бактерий.

У бактериальных матов может быть множество вариантов, и в самом простом случае для их существования достаточно всего двух слоев. Однако биологи шутят, что «настоящий мат бывает только трехэтажным». Например:

1 этаж: бактерии-фототрофы синтезируют органику из углекислого газа, перерабатывают сероводород и выделяют сульфаты.

2 этаж: бактерии-бродильщики употребляют органику и выделяют водород.

3 этаж: бактерии-сульфатредукторы  употребляют и водород, и сульфаты, а заодно производят сероводород для первого этажа.

Под матами постепенно накапливались осадочные породы и со временем превращались строматолиты — причудливые каменные образования. Самые древние из них были обнаружены в Западной Австралии: их возраст оценивается в 3,5 миллиарда лет.

Что же давали сообщества с точки зрения эволюции?

Во-первых, благодаря им, адаптация к среде вышла за пределы одного организма. Теперь каждое живое существо могло выживать, используя не только свои ресурсы, но и ресурсы других. Во-вторых, дальнейшее развитие симбиоза и кооперации привело к появлению многоклеточных организмов и тех сложных биоценозов, которые мы наблюдаем сегодня.

Во второй части статьи мы рассмотрим другие, более поздние формы изменения организмов. Не пропустите, она выйдет завтра!

Так что «люди Полудня» (прекрасное название, придуманное братьями-фантастами для общества будущего) – это те же интеллигенты-шестидесятники, пусть и слегка идеализированные. Их кредо в повести «Трудно быть богом» выражает «высокоучёный доктор Будах»: «Сделай так, чтобы больше всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным смыслом их жизни!».

Вообще, «доктор», «учитель» – для Стругацких тех лет понятия почти священные. В повести «Парень из преисподней» (1974) главный герой вдруг видит в образе простого военного врача целый мир будущего: «Что в нём было? Старенький, немощный, грязный… А Гаг почему-то увидел перед собой залитые солнцем комнаты, огромных, красивых, чистых людей в комбинезонах и пёстрых рубашках… Это было словно наваждение».

Ещё одна характернейшая черта ранних Стругацких – страстная вера в науку, в силу знания, в технический и социальный прогресс. Какими, например, смешными и беспомощными предстают все сказочные и мифологические создания под увеличительным стеклом современной науки в повести «Понедельник начинается в субботу» (1965 )! Что томящийся под арестом Кощей Бессмертный, что какие-нибудь гекатонхейры – «сторукие и пятидесятиголовые братцы-близнецы, первенцы Неба и Земли». Кстати, главный герой этой повести Александр Привалов – программист. Не самая распространённая для середины 60-х годов профессия. Даже в такой мелочи фантасты смотрели в будущее…
Но хочется спросить: как же так – почему в начале 60-х Стругацкие так хорошо, глубоко и ясно видели прошлое и будущее, и куда всё это делось потом? Причина тому видится простой: в 60-е годы советская интеллигенция, особенно техническая (герои «Понедельника начинается в субботу»), ещё стояла на самом гребне исторической волны, ещё чувствовала за своей спиной сильный и свежий ветер революции, который дул в её паруса. Ну, и выразители чаяний и мыслей этой интеллигенции – братья Стругацие, естественно, с этой высоты и видели всё широко и далеко, во все края света. А к 90-м годам интеллигенты шажок за шажком спустилась в историческую рытвину, низину, яму, овраг, и их былая дальнозоркость стремительно растаяла. Талант Стругацких, их умение ярко и выпукло изображать реальность никуда не пропали, – да вот только окружающая их социальная реальность поменялась. И взгляд писателей, увы, упёрся в стенку исторического оврага прямо перед их глазами. Её они и стали мастерски изображать (как в последних романах Бориса Стругацкого – С. Витицкого – «Поиск предназначения» и «Бессильные мира сего»).

Ну, мыслимо ли такое представить в 60-е – чтобы глава правительства Егор Гайдар называл учителей и врачей (тех самых врачей, которых почти боготворили ранние Стругацкие!) «иждивенцами» – и преспокойно оставался при этом интеллигентским кумиром и пророком? Увы, интеллигенция отреклась от собственных идеалов 60-х годов – «труда и знания» – высмеяла их и забыла. Превознесла вместо них идеалы «рынка», «свободного предпринимательства», то есть идеалы «серых» лавочников из «Трудно быть богом». Так стоит ли после этого удивляться нынешнему триумфу клерикалов? «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные. Эх, историки, хвостом вас по голове…»
Эпоха веры в науку кончилась – что не могло не сказаться и на литературе. На смену научной фантастике пришла сказочная фэнтези – гномы, эльфы и тролли поползли изо всех щелей. Но тем самым интеллигенция, увы, подписала и свой собственный социальный приговор. Ибо если наука и техника — это «отстой», то заслуживает ли уважения социальная группа, которая этим «отстоем» занимается?

Кстати, одна из характерных вещей ранних Стругацких – повесть «Хищные вещи века» (1965). В ней они избрали своей главной мишенью «идеалы» потребительства. Типичная сценка из повести:
«Двое молоденьких девчушек щебетали сущую ерунду, выбирая и примеряя блузки. «Фонит», – пищала одна. Другая прикладывая блузку так и этак, отвечала: «Чушики, чушики, и совсем не фонит». – «Возле шеи фонит». – «Чушики!» – «И крестик не переливается…» … Им было лет по шестнадцати, глаза у них были как у котят – синенькие и пустенькие.
– Чушики, – твёрдо сказал я. – Не фонит и переливается.
– А около шеи? – Спросила та, что примеряла.
– Около шеи просто шедевр.
– Чушики, – нерешительно возразила вторая девочка.
– Ну, давай другую посмотрим, – миролюбиво предложила первая. – Вот эту.
– Вот эту лучше, серебристую, растопырочкой.»
Речь в повести идёт именно о западном, буржуазном потребительстве. Борис Стругацкий потом вспоминал: «Хищные вещи века» дали на предисловие Ефремову. Позвонил мне старик, попросил зайти. И вот что он мне сказал… Мир, нами описанный, настолько ярок и страшен, что не оставляет никакой надежды на что-либо хорошее для человечества. Это не советская фантастика, а западная, с ужасом и горечью перед будущим.»
Ефремов написал предисловие к книге:
«Исходя из реальных тенденций современного буржуазного общества и более всего из свойства его идеологии разлагать души людей, воспитывать отупелых потребителей, ищущих во всём широком мире только сытости и наслаждения, Стругацкие создают модель воображаемой страны, где многое условно, где люди живут, не задумываясь о завтрашнем дне, о куске хлеба. Люди в этой стране имеют всё – еду, одежду, развлечения – и тем не менее опускаются до состояния наслаждающегося животного, лучшие из них мучаются и погибают. Такая картина не случайна. Наиболее ошеломляющим представляется писателям разлагающее действие буржуазной идеологии, которое наблюдается сейчас, в настоящее время в капиталистических странах с наиболее высоким материальным уровнем жизни. Люди там, лишённые высоких идеалов, большой цели в жизни, низводятся до уровня обывателей. Повесть А. и Б. Стругацких насыщена ненавистью к подобному благополучию, достигнутому ценой измельчания идей, чувств, человеческой личности. Ему противопоставляется уверенность в первостепенной ценности и победе духовных идеалов коммунизма.»

Более чем актуально звучит сегодня и эпиграф ко всей повести: «Есть лишь одна проблема – одна – единственная в мире – вернуть людям духовное содержание, духовные заботы…» (Антуан Де Сент-Экзюпери).

А главная мысль «Второго нашествия марсиан» (1966), выраженная самим Борисом Стругацким: «Человечество не надо завоёвывать – его можно без особого труда просто купить».
Не странно ли, что писатели, так ярко обличившие потребительство в «Хищных вещах века» и «Втором нашествии марсиан», потом сами фактически склонились на сторону этой убогой идеологии? Нет, не странно, ибо они это сделали не сами по себе, а, увы, вместе со всей или почти всей советской интеллигенцией… [В «Комментариях к пройдённому» Борис Стругацкий так оправдывал итоговый выбор мира «Хищных вещей…»: «Мы поняли, что этот мир, конечно, не добр, не светел и не прекрасен, но и не безнадёжен в то же время, — он способен к развитию. Он похож на дурно воспитанного подростка, со всеми его плюсами и минусами. И уж во всяком случае, среди всех придуманных миров он кажется нам наиболее ВЕРОЯТНЫМ. Мир Полудня, скорее всего, недостижим, мир «1984», слава богу, остался уже, пожалуй, позади, а вот мир «хищных вещей» — это, похоже, как раз то, что ждет нас «за поворотом, в глубине». И надо быть к этому готовым». Заметим, как эта оценка —»не безнадёжен… способен к развитию…» — диаметрально разошлась в итоге с оценкой Ивана Ефремова: «не оставляет никакой надежды на что-либо хорошее для человечества»].

Одна из ключевых фигур для понимания произошедшего перелома – дон Румата из «Трудно быть богом» (1964). Конечно, он тоже срисован с современников авторов – только чуть более поздней генерации, чем энтузиасты-технократы «Понедельника…». Румата – типичный «размагниченный интеллигент» (как говорили в 20-е годы). Не знаю уж, так ли замышляли авторы, но книжка выходит блестящим разоблачением Руматы, ни к чему не годного, несущего окружающим, кто имеет несчастье с ним встретиться и оказаться под его «покровительством и защитой», одни только несчастья и смерть, [от его возлюбленной Киры до мальчишки-принца, которого Румате поручено охранять в ночь переворота. Особенно показательно, как удовлетворённо улыбается дон Рэба, заслышав, что Румата будет охранять покои принца. Дон Рэба отлично знает, что вернейший способ отправить опасного для него наследника на тот свет – поручить его охрану такому самовлюблённому павлину Гамлету, как дон Румата! В решающий момент: «Ворвался полуодетый, сизый от ужаса человек, схватил Румату за отвороты камзола и закричал трясясь: «Где принц?.. Спасайте принца!». Это был министр двора, человек глупый и крайне преданный. Оттолкнув Румату, он кинулся в спальню принца.» Как видим, «человек глупый» оказался в тысячу раз более на своём месте, нежели умнейший дон Румата. «Когда его тащили мимо раскрытой двери спальни, он успел увидеть министра двора, приколотого к стене копьём, и ворох окровавленных простынь на кровати. «Так это переворот! — подумал он. — Бедный мальчик…»].
Хотя в том же произведении можно найти и вполне образцового героя. Но это, конечно, совсем не дон Румата, а мятежник Арата Красивый (он же – Арата Горбатый). «Это был профессиональный бунтовщик, мститель божьей милостью, в средние века фигура довольно редкая. Таких щук рождает иногда историческая эволюция и запускает в социальные омуты, чтобы не дремали жирные караси, пожирающие придонный планктон…» Да, Арата наивен, но его наивность стоит дороже, чем бессильная и бесполезная старческая премудрость Руматы. В сущности, это признает и сам Румата: «Арата явно превосходил его в чём-то… Мы бесконечно сильнее Араты в нашем царстве добра и бесконечно слабее Араты в его царстве зла… Арата был здесь единственным человеком, к которому Румата не испытывал ни ненависти, ни жалости, и в своих горячечных снах землянина… он часто видел себя именно таким вот Аратой, прошедшим все ады Вселенной и получившим за это высокое право убивать убийц, пытать палачей и предавать предателей…»
Арата точно знает, чего хочет, и уверенно говорит: «Не пройдёт и года, как арканарский люд полезет из своих щелей с топорами – драться на улицах. И поведу их я, чтобы они били тех, кого надо, а не друг друга и всех подряд… Я выжгу золочёную сволочь, как клопов, всех до одного, весь их проклятый род до двенадцатого потомка. Я сотру с лица земли их крепости. Я сожгу их армии и всех, кто будет защищать их и поддерживать». И ведь в конце концов Румате приходится последовать совету того же Араты: «Просто обнажите ваши мечи и встаньте во главе нас». Только слишком поздно, чтобы что-то исправить… [Жаль, у братьев АБС уже не спросишь, где они среди «лучших своих современников» нашли Арату. Очень интересно было бы увидеть такого человека среди советской реальности 60-х годов…].

Довольно точно о Румате говорит другой герой произведения:
– В каждом из нас благородный подонок борется с коммунаром. И всё вокруг помогает подонку, а коммунар один-одинёшенек – до Земли тысяча лет и тысяча парсеков. Вот так-то… Останемся коммунарами.

Эти слова вполне применимы и к советской интеллигенции в целом: в ней ведь тоже с 60-х до 90-х «благородный подонок боролся с коммунаром». И первый, к сожалению, в конце концов взял верх, одолел, ибо «всё вокруг помогало подонку», а мир Полудня был слишком далеко… Интеллигенцию с её красными и антифашистскими шестидесятническими идеалами не потребовалось побеждать и завоёвывать в открытом бою: её оказалось можно без особого труда просто купить.

Конечно, в наступающем новом средневековье (пусть даже это средневековье и носит отчасти опереточный характер), с господством «чёрных» и «золочёной сволочи», дон Румата с его интеллигентской надломленностью и неспособностью к действию – вовсе не борец и не помощник. А вот Арата – да… Как и сами ранние Стругацкие с их верой в науку, «труд и знание», в антифашизм, в «мир Полудня». Их совсем не стоит предавать забвению или сбрасывать со счетов, ибо они и сейчас остаются на стороне Будущего.»

P. S. Я уже как-то цитировал, но, думаю, не будет большого греха ещё раз привести стихи Александра Зимбовского, перекликающиеся с темой вышеприведённой статьи.

ЛЕГЕНДА О РУМАТЕ

Ты ясен, если не погас,
Светла твоя дорога,
Ты тень, легенда звёздных трасс,
Ты вовсе не был богом.

Тебя призвал и породил,
Великий вождь Арата,
Вот он взаправду богом был,
Всех нищих, всех распятых.

Всех, умирающих в цепях,
Всех, кто готов сразиться,
Всех королей полночный страх,
Скиталец, тень, убийца.

Он шёл, когда идти нет сил,
Он без пощады резал,
Он пойман был, он схвачен был
И заключён в железа.

И умирая на камнях,
И всё о боли зная,
Он смог создать тебя как знак —
Что будет жизнь иная!

И начнем мы, наверное, с одной из самых массовых и освещенных в СМИ беспорядков, которые развернулись 1 мая 2017 года в Париже. Не стоит забывать, что помимо актуальной темы борьбы за права  трудящихся, обстановка накалялась еще и предстоящими выборами во Франции, одним из кандидатов на которых выступала персона откровенно правых взглядов…

В общем, подробный фото-обзор также уже публиковаться нами в прошлом году — https://xren.su/1-may-in-paris/

Но самые яркие кадры мы все-таки повторим:

Сначала демонстранты поджигали какое-то чудище из картона на тележке из супермаркета…

 

Столкновения с полицией.

Колоритные анархисты

 

Кирпич — оружие пролетариата

 

Этот волнительный кадр был сделан в Джакарте, Индонезия: демонстранты пытаются прорваться к президентскому дворцу…

Разумеется Афины (Греция) не могли остаться в стороне. Сейчас там довольно сложная политическая и экономическая ситуация. И рабочие не дают правительству забыть о своих правах.

Многотысячная толпа на демонстрации в Афинах, 1 мая 2017 года.

Стройные ряды протестующих рабочих.

 

И не все там закончилось тихо.

Солнечная Испания также отметила 1 мая демонстрациями:

 

А что в США — самой капиталистической из всех держав? Там тоже находятся люди, не вполне довольные положением вещей.

Первомайская демонстрация в Лос-Анжелесе:

И уж очень колоритный демонстрант из Нью-Йорка:

Немного летающих объектов из Сантьяго, Чили:

Уличные столкновения и аресты на Первомай в Турции:

 

Массовые красные демонстрации в Ливане:

 

И вы не поверите, но ЭТО Шри-Ланка:

Забавный факт: эту фотографию google поиск по картинкам упорно требует объявить парадом в России.

 

 

Что принесет нам этот год — мы еще посмотрим. А пока всех с днем весны и труда!

Нет, всё нормально, иллюстрация загрузилась. Просто, на самом деле, в поясе астероидов довольно мало астероидов: объектов с размером хотя бы в километр там всего лишь несколько миллионов (точное их количество пока ещё не известно).

Вам может показаться, что несколько миллионов объектов — это довольно много, однако расположены они на огромном пространстве между орбитами Марса и Юпитера. Сами же эти объекты в основном довольно маленькие (хотя, как говорилось в предыдущих разделах, среди них всё-таки есть объекты достаточного размера, чтобы в своё время претендовать на статус полноценных планет и даже сейчас выбиться хотя бы в карликовые).

В общем, миллионы (10⁶) объектов рассеяны примерно в 1,6*10²⁶ кубических километров. Это и приводит к тому, что между «соседними» астероидами расстояние тоже будет измеряться в миллионах или хотя бы в сотнях тысяч километров.

Для сравнения: диаметр Земли — примерно 12 800 километров. Расстояние до Луны — 385 000 километров. То есть Земля с Луной «упакованы» гораздо плотнее, чем астероиды в поясе астероидов.

Впрочем, это, конечно, только в среднем — ведь системы из вращающихся друг вокруг друга астероидов тоже возможны и наверняка существуют. Равно как существуют и перепады плотности внутри пояса. Однако плотность всё равно совсем невелика.

Что, впрочем, вполне ожидаемо. Дело в том, что авторы визуальных иллюстраций, разумеется, в первую очередь гонятся за зрелищностью, а одна каменная или ледяная глыба в пустоте смотрится далеко не так эффектно, как тысячи огромных глыб на расстоянии километров или даже сотен метров друг от друга.

Насколько такое вообще возможно? Ну, гипотетически возможно, однако очень ненадолго. Ведь даже те астероиды, которые по размерам существенно меньше, скажем, Земли, всё равно обладают массой и, следовательно, создают вокруг себя гравитационное поле. Это поле с неизбежностью заставит астероиды «упасть» друг на друга и либо слипнуться, либо разбить друг друга в пыль.

Более-менее стабильной могла бы быть система, в которой астероиды вращаются друг вокруг друга, подобно тому, как это делают Луна и Земля: тогда, как мы помним, при падении друг на друга они будут «промахиваться» за счёт вращения.

Особенно если бы система состояла из одного относительно массивного объекта и нескольких гораздо более лёгких.

Однако при сравнимых массах и большом количестве задействованных объектов, как это изображается в играх и фильмах, появление относительно стабильной системы крайне маловероятно. Иные же, если и были в момент зарождения Солнечной системы, давно уже пришли к слипанию составляющих их астероидов или к превращению их в пыль.

И тут даже не помогло бы вращение астероидов вокруг Солнца: ведь даже если бы они двигались по своим орбитам с одинаковой скоростью, притягивать друг друга они бы от этого не переставали. И эта дополнительная — помимо притяжения Солнца — сила всё равно заставляла бы их сближаться.

Единственный вариант относительной стабильности: достаточно большие расстояния. Тогда сила взаимного гравитационного притяжения астероидов оказалась бы столь малой, что сближение шло бы достаточно долго, и планеты солнечной системы, относительно которых расположение астероидов всё время меняется, успевали бы как-то скомпенсировать своим притяжением сближение астероидов.

При близких же расстояниях, подобных распространённому киноштампу, такое невозможно.

Вдобавок, Главный пояс астероидов находится между орбитами Марса и Юпитера, последний же столь массивен, что при своём движении способен собственной гравитацией срывать астероиды с орбиты вокруг Солнца и «швырять» их в произвольном направлении, что ещё сильнее затрудняет образование долговременных стабильных систем.

Предположительно, именно наличие Юпитера поблизости помешало астероидам Главного пояса слипнуться в одну или две планеты со спутниками.

Как говорилось ранее, в Солнечной системе есть и более далёкий пояс астероидов — пояс Койпера, в котором, в частности, находятся Плутон с Хароном. Этот пояс содержит в себе в десятки (возможно, в сотни) раз бо́льшую массу астероидов и карликовых планет, но и по своим линейным размерам он в десятки раз больше, а потому и там тоже объекты находятся на расстоянии миллионов километров друг от друга.

Впрочем, астероиды есть и в других местах Солнечной системы, причём в весьма немалых количествах. Так, между орбитами Юпитера и Нептуна тоже находится изрядное количество астероидов, условно называемых «кентаврами» (иногда так называют и вообще все астероиды от Солнца до пояса Койпера, исключая Главный пояс).

Четыре гигантские планеты делают положение этих астероидов очень нестабильным и потому в этом диапазоне имеется изрядная «текучка кадров»: с одной стороны, пролетающие мимо астероиды и кометы «захватываются» одной из планет или их совокупностью, с другой стороны, ранее захваченные объекты выкидываются из этой области при изменении взаимного расположения планет. Кроме того, разумеется, часть астероидов просто падает на Юпитер, Сатурн, Уран или Нептун. Или становится их спутниками.

Правда, «текучка кадров» тут только по астрономическим масштабам, измеряемым в миллионах лет, а вовсе не по Земным: «через год уже всё поменялось».

Наконец, за поясом Койпера находится пока ещё слабо изученная область, называемая «облаком Оорта». Она простирается от пояса Койпера до предположительно четверти расстояния до ближайшей к Солнцу звёздной системы — Альфы Центавра. За её пределами, предположительно, кончается то, что можно было бы назвать «Солнечной системой» — та область, где Солнце доминирует в плане своего гравитационного потенциала.

В облаке Оорта, видимо, находится подавляющее большинство комет — в то время, когда они не летят во «внутренней части» Солнечной системы, однако весьма вероятно и наличие астероидов тоже.

Кроме того, не исключено, что там от нашего взгляда до сих пор скрываются ещё не обнаруженные объекты Солнечной системы, которые могли бы претендовать на статус полноценных планет.

Возможно, у кого-то возникнет вопрос: если киношные «кластеры астероидов» невозможны, то почему же тогда существуют кольца у планет-гигантов, например, у Сатурна? Разве же не должны были те же самые причины привести к слипанию частиц, составляющих кольца?

Видимо, должны были бы. Однако, хотя физика колец ещё не очень хорошо изучена, наиболее вероятна гипотеза о том, что существование колец обеспечивается не только гравитационным полем планет-гигантов, но и их магнитным полем. Неравномерность которого заставляет частицы располагаться в областях с наиболее низким потенциалом оного, что препятствует их сближению в результате взаимных гравитационных сил.

Вблизи же астероидов не существует источника столь сильного магнитного поля, поэтому нечему предотвратить их сближение.

 

Другие статьи из этой серии:

Часть 1 — Смена времён года — https://xren.su/myths-about-astronomy-1/

Часть 2 — Земля вращается вокруг Солнца — https://xren.su/2334/

Часть 3 — В Солнечной системе 9 планет — https://xren.su/myths-about-astronomy-3/

Часть 4 — В космосе невесомость — из-за слабой гравитации — https://xren.su/myths-about-astronomy-4/

Часть 5 — Только с космической скоростью можно улететь с Земли — https://xren.su/myths-about-astronomy-5/

Часть 6 — Фазы Луны — https://xren.su/myths-about-astronomy-6/

Часть 7 — Вращение Луны и её обратная сторона — https://xren.su/myths-about-astronomy-7/

Летучая собака ест фрукты

Кровь вампир предпочитает пить у спящих животных. Инфракрасные рецепторы позволяют ему обнаружить на жертве место, минимально покрытое шерстью (или не покрытое вовсе). Укус же у них практически безболезненный, чтобы не побеспокоить спящую жертву. Слюна  вампира содержит ферменты, которые анестезируют место укуса и препятствуют сворачиванию крови. Как правило один прием пищи у мыши длится 20-30 минут, и за это время она успевает выпить до 40 мл. крови (столовая ложка). Неприятным побочным эффектом для жертвы может стать, то, что из-за слюнных ферментов место укуса кровит до 8 часов.

Итак, перед нами беспощадный паразит — вампир обыкновенный (Desmodus rotundus), он же десмод, он же большой кровосос. Казалось бы, какие могут быть отношения у мрачного ночного охотника за кровью с его собратьями? Но эти млекопитающие — яркий пример внутригрупповой взаимовыручки! Ведь они делятся добытой кровью со своими родственниками и друзьями.

Дело в том, что не каждая ночь охотника-вампира оказывается удачной, и приходится ложиться спать голодным. И даже две голодные ночи подряд для вампира — не редкость. К несчастью, эти млекопитающие не могут долго противостоять голоду и оказываются близки к смерти уже через 60 часов! Но у этого вида есть одна особенность: удачливая летучая мышь, нашедшая подходящую жертву, может выпить больше крови, чем нужно ей самой, а излишек отрыгнуть прямо в пасть своего голодного собрата. Это удивительное проявление щедрости заинтересовало ученых.

Профессор Джеральд Уилкинсон несколько десятилетий посвятил изучению десмодов. И его исследования еще в 1984 году подтвердили, что эти вампиры делятся излишней кровью с менее удачливыми родственниками.  И это логично! Ближайшие родственники являются носителями одних и тех же генов, и чтобы сохранить эти гены и передать их следующему поколению, члены одной семьи помогают друг другу. С чего бы мышам заботиться о каких-то посторонних особях?

Но 2 января 2013 года профессор Уилкинсон с коллегой Джеральдом Картером опубликовал результаты нового двухлетнего исследования, которое доказало, что наличие общих генов совсем не обязательно для вампиров, прикармливающих голодных собратьев. Это открытие показалось ученым настолько необычным, что вначале они предположили, что мыши элементарно ошибаются, делясь с пищей с не родственными особями, или же делают это под давлением.

Вампир пьет кровь

В течение двух лет исследователи отбирали контрольные группы по 20 вампиров, которых принудительно «постили» в течение суток, а затем объединяли с сытыми собратьями. Оказалось, что доноры не всегда выбирают родственников и инициируют обмен едой чаще, чем получатели. Это отвергло гипотезу обязательного родства или принуждения. Тщательное наблюдение за поведением вампиров открыло интересные детали. Накормленные стараются возвратить долг. То есть в первую очередь делятся кровью с теми вампирами, которые в прошлом помогли им. В среднем это происходит в четырех из возможных шести случаев.

Как уверяют ученые такая связь в 8,5 раз сильнее, чем родство. И это не удивительно, ведь делясь пищей, они спасают друг другу жизни в буквальном смысле.

Desmodus rotundus мордочка

Интересно, что самки, в первую очередь подкармливают потомство, во вторую очередь самок-родственниц и лишь потом могут помочь кому-то постороннему.

Подобное сотрудничество увеличивает количество членов группы не только за счет родственников. А чем больше членов в социальной группе, тем больше количество потенциальных «помощников». Так шансы на выживание возрастают и у всего сообщества, и у каждой отдельной особи.

Вампиры — еще один пример социального взаимодействия и взаимопомощи с целью более эффективного выживания. Мыши делятся едой друг с другом, расширяют свои не родственные связи, увеличивая численность своей группы для того, чтобы быть уверенным в завтрашнем сытом дне.

Читайте также предыдущую статью о супер-социальных млекопитающих — голых землекопах. — https://xren.su/heterocephalus-glaber/

Биогеографические доказательства

Биогеография изучает распространение животных и растений. Эта наука тоже предоставила несколько веских доводов в пользу эволюции.

1. Распространение организмов соответствует эволюционному дереву

Если исходить из концепции разумного замысла, то земные организмы должны жить там, где для них созданы наиболее благоприятные условия.

А теория эволюции утверждает, что места обитания организмов зависят исключительно от места их происхождения. То есть если вид произошел от какой-то популяции, то будет жить неподалеку от нее.

Это мы и наблюдаем на нашей планете. Кактусы растут только в пустынях Америки, хотя на Земле есть и другие подходящие для них пустыни. А плацентарные млекопитающие почти не встречаются в Австралии, хотя условия для них там просто отличные (кролики и собаки Динго это подтвердят).

Да, многие виды превосходно бы себя чувствовали и в других уголках планеты. Но их распространение ограничено географическими барьерами и эволюцией.

2. Обитатели островов

На многих океанических островах нет организмов, неспособных преодолевать водные препятствия.

Например, на Гавайских островах живут различные эндемичные насекомые, птицы и растения. Но там нет пресноводных рыб, рептилий и млекопитающих (кроме тех, что завез человек). Такая же картина наблюдается на острове святой Елены и Галапагосских островах.

Почему Дизайнер не создал на островах «нормальных» млекопитающих, но создал такое множество эндемичных летучих мышей? С позиции разумного замысла ответить на этот вопрос сложно.

А вот с точки зрения эволюции, все просто: большинство млекопитающих не могут переплыть протяженный массив воды, тогда как летучие мыши способны преодолеть его по воздуху.

3. Параллельная эволюция

Параллельная эволюция — это когда существа, не имеющие генетического родства, дают сходные наборы жизненных форм. Например:

— Белка-летяга и сумчатая летяга;

— Муравьед и сумчатый муравьед;

— Крот и сумчатый крот.

Да, сумчатая летяга внешне похожа на белку-летягу, но генетически она ближе к кенгуру.

Теория эволюции объясняет это так: животные просто обживают свободные экологические ниши, а потому приобретают соответствующие признаки. Зачем Дизайнеру проектировать такие «дубли» — непонятно.

4. Ископаемые и дрейф континентов

Распространение ископаемых согласуется и с теорией эволюции, и теорией тектонических плит.

Например, останки самых древних сумчатых были найдены в Северной Америке. Сумчатые обитали там примерно 80 млн лет назад, тогда как в Австралии они появились лишь через 50 миллионов лет.

Ученые предположили, что животные «эмигрировали» из Америки в Австралию, когда те образовывали единый суперконтинент — Гондвану. Но в этом случае на пути у сумчатых находилась бы Антарктида, которая в то время тоже входила в Гондвану. А это значит, что следы животных должны присутствовать и там.

Предсказание оказалось верным. В 1982 году на острове Сеймур (рядом с Антарктидой) были найдены кости древних сумчатых.

Без теории эволюции и теории тектонических плит такое распространение ископаемых выглядело бы очень нелогичным.

5. Ископаемые и современные обитатели регионов

Еще Чарльз Дарвин заметил, что ископаемые животные часто похожи на тех, кто обитает в этом регионе сегодня.

Например, в Южной Америке, живут такие существа, как ленивцы и броненосцы. Там же были найдены их ископаемые предки — мегатерии (гигантские ленивцы) и глиптодонты (гигантские броненосцы). В других местах их останки просто не встречаются.

Все эти биогеографические закономерности объяснимы лишь в том случае, если организмы происходили друг от друга, а не возникли на Земле уже в готовом виде.

Эмбриологические доказательства

Прежде чем приступить к доказательствам из этого раздела, нужно прояснить пару моментов.

Мы привыкли говорить «эволюция организмов» и это, в общем-то, верно. Но если быть точными, то эволюционирует не сам организм, а программа его индивидуального развития (по-научному — «онтогенез»).

Эта программа определяет, как именно и в каком порядке будут делиться клетки, какие ткани и органы должны образоваться и т. п. И если у организма в процессе эволюции изменился какой-то признак (например, цвет шерсти), значит изменился алгоритм, которые отвечает за создание этого признака.

По сути, программа развития каждого вида — это просто «переделанная» программа развития его предков. При этом все изменения обычно записываются в самый конец программы. Дело в том, что мутации на ранних стадиях развития приводят к слишком уж радикальным изменениям и обычно вредны.

Из этого следует, что в процессе своего индивидуального развития организм будет отчасти повторять основные этапы эволюции вида. Так утверждают ученые-эволюционисты. Подтверждается ли это фактами? Да, подтверждается.

1. Сходство зародышей на ранних стадиях

Разные организмы проходят фактически одинаковые стадии развития: зигота, бластула, гаструла и так далее.

При этом на ранних стадиях наблюдается удивительное сходство между эмбрионами животных из групп. Например, у всех позвоночных (включая млекопитающих) в самом начале есть хвост и зачатки жаберных дуг.

Это указывает на то, что все они когда-то имели общего предка.

2. Повторение основных этапов эволюции

Как я уже писал, все эволюционные изменения записываются в самый конец программы индивидуального развития. Именно поэтому эмбрион повторяет основные этапы эволюции своего вида.

Например, жаберные дуги и жаберные мешки у млекопитающих постепенно превращаются в другие органы (евстахиевы трубы, среднее ухо и т. д.). У змей и безногих ящериц видны зачатки конечностей, которые со временем рассасываются. А у эмбрионов китов и дельфинов есть задние ноги, которые в процессе развития тоже исчезают.

Все эти метаморфозы, через которые проходит эмбрион, полностью соответствуют современным представлениям об эволюции видов.

 

Молекулярно-генетические доказательства

В XX и XXI веке началось стремительное развитие генетики и молекулярной биологии. Сделанные в этих областях открытия стали настоящим «моментом истины» для теории эволюции.

Вот только некоторые доказательства эволюции, предоставленные этими науками:

1. Молекулярно-генетическое сходство

Сразу после открытия ДНК стало понятно, что все живые существа имеют между собой удивительное сходство. У всех земных организмов:

— Есть ДНК и РНК;

— Одинаково устроена система кодирования и распознавания;

— Одинаково работают транспортные РНК;

— Код основан всего на 4 нуклеотидах (из 102 возможных);

— Организм строится из 20 аминокислот (из 390 возможных);

— Схожим образом работает клеточный метаболизм (например, энергия синтезируется с помощью АТФ);

…и еще множество аналогичных совпадений.

Зачем Дизайнеру устанавливать в каждый организм абсолютно одинаковую систему кодирования? Тем более что разные системы кодирования избавили бы нас от опасных вирусов, которые передаются между видами.

2. Различия между геномами соответствуют эволюционному дереву

Сегодня мы легко можем установить степень родства между людьми, просто сравнив их ДНК. Сейчас этот метод используется очень активно и не отрицается даже креационистами.

Однако точно так же мы можем проверить степень родства между разными видами. Например, у человека и шимпанзе, нашего ближайшего родственника, разница в геноме составляет всего 1-2% (для любителей чисел: это 35 миллионов нуклеотидных замен из 30 миллиардов возможных).

Впрочем, нам даже не обязательно изучать весь геном. Одного или нескольких общих генов вполне достаточно, чтобы установить родство и построить родословное дерево.

3. Эндогенные ретровирусы

Когда вирус попадает в половые клетки эмбриона, он начинает передаваться по наследству.

Следы таких вирусов присутствуют в геноме многих животных. Но вероятность того, что у разных видов они случайно попадут в один и тот же участок ДНК ничтожно мала. Если, конечно, эти виды не состоят между собой в родстве.

Именно такую картину мы и наблюдаем в реальности. Например, в геноме человека найдено около 30 000 эндогенных вирусов. При этом:

— Часть из них есть только у человека;

— Часть — только у человека и шимпанзе;

— Еще часть — только у человека и человекообразных обезьян;

и так далее.

Вот интересный ролик на эту тему:

Ничем кроме эволюции подобное объяснить нельзя. И это, на мой взгляд, одно из самых красивых доказательств.

4. Псевдогены

Псевдогены — это гены, которые по каким-то причинам перестали работать. Логично предположить, что у видов, которые произошли от одного предка, будут присутствовать одни и те же псевдогены.

В качестве примера, рассмотрим ген GULO, расположенный в 8-й хромосоме. Этот ген помогает млекопитающим синтезировать аскорбиновую кислоту, однако у приматов в процессе эволюции он «поломался» и теперь они получают витамин C исключительно из пищи. Такая же печальная участь постигла и человека.

Псевдогены не участвуют в формировании организма, поэтому «безнаказанно» накапливают мутации. По этим мутациям можно легко проверить степень родства. Например, с геном GULO картина выглядит так:

— Человек и шимпанзе — 97% совпадений;

— Человек и орангутан — 94%;

— Человек и макака — 89%.

Это можно объяснить лишь тем, что все приматы произошли от одного предка, утратившего способность производить витамин C.

Заключение

Теория эволюции отвечает на многие вопросы, связанные с жизнью на Земле.

Например, как образовались рудиментарные органы? Откуда берутся атавизмы? Почему эмбрионы на ранних стадиях так похожи друг на друга? Почему у разных видов совпадают последовательности нуклеотидов и даже расположение эндогенных вирусов?

Креационизм на эти вопросы ответить не может. А теория эволюции не только объясняет эти явления, но и делает предсказания, которые легко проверяются.